Love of My Life. На всю жизнь - [16]

— Итак, насколько я понимаю, твой визит сюда означает, что ты вернулась в Уотерсфорд? — спросила она после мучительной паузы.

— Да. Я действительно вернулась.

— Понятно.

— Я просто хотела дать вам знать и поэтому…

— Да, конечно, я понимаю.

Положение спас официант, который подошел к нашему столику. Так же как все сотрудники «Маринеллы», он был безупречно вышколен. На столе появились льняные салфетки, серебряные вилочки для пирожных, три различных вида сахара и фарфоровые кувшинчики со сливками и молоком. После этого молодой человек поставил перед нами крохотные чашечки с кофе и отошел, чтобы через минуту вернуться с красивыми белыми тарелками, на которых лежали аккуратно нарезанные ломтики торта.

— Выглядит аппетитно.

— Ты должна обязательно это попробовать, — сказала Анжела, наливая мне в кофе именно столько сливок, сколько я любила. Торт был липким и вязким, а у меня и без того пересохло во рту, но тем не менее я выдавила из себя следующий вопрос:

— Как у вас идут дела?

— Что тебе сказать… Ты вряд ли поймешь. У нас свои проблемы. Маурицио не совсем в форме. Да он совсем не в форме. Не знаю, что бы я делала без Натали. Они с Марком взяли его с собой в патио, чтобы проверить работу обогревателей. Натали считает, что для Маурицио полезно заниматься какими-нибудь привычными, рутинными делами.

— Это очень мило с ее стороны, — сказала я.

— Она просто ангел, — подхватила Анжела.

— А Марк? — спросила я, сосредоточенно двигая по тарелке кусочек торта. — Как у него дела?

Анжела бросила на меня быстрый взгляд. Она не хотела впускать меня в жизнь своей семьи и не собиралась ничего мне рассказывать.

— У него все прекрасно, — сказала она. — Он очень хорошо справляется.

Взгляд Анжелы всегда оказывал на меня странное воздействие. Я чувствовала, что съеживаюсь, теряю индивидуальность и даже физически становлюсь меньше. Если бы со мной был Лука, все было бы по-другому. А сейчас мне казалось, что еще немного — и я вообще исчезну. Прекрасно осознавая свое превосходство, Анжела продолжала наступление.

— Теперь здесь все держится на Натали. Даже не знаю, что бы мы все без нее делали.

Я кивнула, положила в кофе ложку сахара и начала сосредоточенно его размешивать.

— Благословен тот день, когда она появилась в нашей семье, — добавила Анжела на тот случай, если до меня не дошел смысл предыдущих ее слов.

Я пыталась быть сильной, но понимала, что долго не выдержу. Противостояние унижениям, которым меня сознательно подвергала Анжела, требовало невероятного напряжения сил.

— Итак, — сменила тему Анжела, — когда ты планируешь вернуться в Лондон?

Я продолжала размешивать сахар.

— Пока у меня нет никаких конкретных планов.

К счастью, Анжела не успела ответить. Нас отвлекла суматоха, возникшая у входа. Двери открылись, и вместе с потоком холодного воздуха в ресторан вошли Маурицио, Марк, Натали и их дети — трое малышей с разрумянившимися щечками и розовыми от холода носами.

Сбрасывая на ходу шарфы, шапки и варежки, двое ребят постарше с порога бросились к бабушке. Маурицио тоже направился к нашему столу, чтобы потрепать меня по плечу. Его походка была нетвердой, и казалось, что за два месяца, прошедшие со дня похорон, он постарел лет на десять. Глаза слезились, и их почти не было видно из-под кустистых бровей. Натали, которая держала на руках младшего ребенка, не удосужилась изобразить даже видимость улыбки. Марк сохранял непроницаемое выражение лица, но я готова была поклясться, что при виде меня в его чертах что-то дрогнуло.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Натали. Марк стоял за ее спиной. Я встретилась с ним глазами и почувствовала, как напряжение отпускает меня.

— Я переехала в Уотерсфорд, — ответила я, целуя холодную румяную щечку малыша и вытирая своей салфеткой сопли, которые текли из его маленького носика.

— Зачем?

Я немного помедлила с ответом.

— Ну, чтобы быть поближе к Луке.

— Не понимаю. Что изменится от того, что ты будешь здесь?

— Просто мне кажется, что…

— Не знаю, что тебе кажется, Лив, но я уверена, что будет гораздо лучше, если ты уедешь обратно в Лондон.

— Я ей говорила то же самое, — подхватила Анжела.

— Тебе здесь совершенно нечего делать. У тебя здесь нет друзей.

— Нат, перестань, — попытался вмешаться Марк.

— Тебя здесь никто не любит. Никто не хочет, чтобы ты была здесь.

Натали повысила голос, и это привлекло внимание окружающих. Все посетители ресторана с интересом наблюдали за разворачивающейся сценой, предвкушая семейную ссору, а если повезет, то и скандал. Официант и официантка делали вид, что полностью поглощены своей работой, но при этом внимательно прислушивались к каждому слову.

Анжела не могла допустить семейных сцен на людях.

— Натали, дорогая, хочешь кусочек торта Фабио?

Натали стояла, переводя взгляд с мужа на торт и обратно. Ее лицо было бледным и напряженным.

— Съешь кусочек, carina, — вмешался Маурицио. — У тебя сегодня был такой тяжелый день. Кусочек торта пойдет тебе на пользу.

Тяжелый взгляд Натали переместился на меня.

— Я не хочу есть. Кроме того, нужно выкупать Бена.

— Не купаться. Торт, — с надеждой произнес ребенок.

— А я, пожалуй, съем кусочек, — сказал Марк, пододвигая себе стул и садясь между мной и Анжелой.