Лоулань - [14]

Шрифт
Интервал

После него должность Всеохраняющего занял Жэнь Шан, чье имя, судя по иероглифам, означало «Более ответственный». Однако ответственности-то он и не проявил: дело дошло до того, что почти все государства Западного края опять «отложились» от Хань, а на эти земли снова стали активно проникать сюнну.

В первом году под девизом царствования Юн-чу (107 г. н. э.) ханьский двор принял решение полностью оставить Западный край, то есть отозвать оттуда Всеохраняющего, чиновников, военных колонистов и вывести все войска. Причин тому называлось три: во-первых, дорога в Западный край была далекой и трудной; во-вторых, варварские народы были непостоянны и склонны к измене; в-третьих, пребывание войск в Западном крае требовало колоссальных средств. Посему заставы Юймэньгуань и Янгуань были в очередной раз накрепко закрыты, а на исторической арене снова появились очередные властители Западного края — северные сюнну, которые опять превратили Лоулань в свою крепость.

В царствование императора Ань-ди,[27] в шестой год под девизом Юань-чу (119 г. н. э.), северные сюнну вступили в союз с государствами Западного края, лежащими к югу от Тянь-Шаня, и стали нападать на территории Хань, расположенные в районе Хэси, к западу от реки Хуанхэ. Опасаясь еще более масштабного вторжения сюнну, губернатор Дуньхуана Цао Цзун подал на высочайшее имя петицию с нижайшей просьбой осчастливить подданных мерами по восстановлению управления царствами Западного края. В результате было решено «умиротворить страны Запада», направив в крепость Иулу более тысячи солдат под командованием чжанши[28] Со Баня… Первыми тогда подчинились империи Хань царства Чеши Ближнее (Турфан) и Шаньшань, более других пострадавшие от набегов сюнну.

В ответ сюнну уже в следующем году при поддержке войск Чеши Дальнего (Цицзяоцзин) разгромили Чеши Ближнее и убили Со Баня. Во время этих событий правитель Шаныианя во главе своего войска вышел на помощь Со Баню, но был разбит отрядом сюнну.

После этого правитель Шаныпаня обратился за помощью к губернатору Дуньхуана Цао Цзуну, и тот направил в столицу новую петицию, в которой попросил выделить пять тысяч солдат для «усмирения» сюнну. Однако ханьский двор этой просьбе не внял.

Когда к ханьскому двору был призван Бань Юн, сын того самого Бань Чао, который так преуспел в освоении Западного края, власти поинтересовались и его мнением по этому вопросу. Бань Юн предложил восстановить издавна существовавший в Дуньхуане гарнизон численностью 300 человек, а кроме того разместить в крепости Лоулань 500 солдат под началом чжанши Западного края. Но и этот план осуществлен не был.

Позднее, в 124 г. н. э., император Ань-ди все-таки назначил Бань Юна чжанши Западного края, и тот во главе 500 солдат вошел на эти территории. Шаньшань и на этот раз присоединился к ханьскому лагерю самым первым.

Благодаря Бань Юну влияние Хань на государства Западного края было в очередной раз восстановлено — правда, снова ненадолго. По мере того как охладевал пыл ханьцев в отношении управления Западным краем, здесь снова стали появляться сюнну…

Таким образом, царство Шаньшань, зажатое между Хань и Сюнну, всегда страдало от набегов кочевников и всегда быстро подчинялось ханьцам, когда те появлялись в Западном крае. Но в итоге получалось так, что ханьцы раз за разом обманывали шаньшаньцев. Быть обманутым снова и снова, сегодня как вчера, а завтра как сегодня — такова уж, видно, была судьба царства Шаньшань…

Когда-то, во времена императора У-ди, в бассейне реки Тарим насчитывалось свыше 30 малых городов-государств. Стиснутые между двумя империями, они временами примыкали к Хань, временами — к Сюнну, да к тому же нередко воевали между собой. Однако с началом в Китае периода Троецарствия, то есть примерно с 280 г.,[29] число таких царств начало постепенно уменьшаться, и на их месте образовалось несколько крупных государств. Так, царство Шаньшань завладело Цемо (Черчен), Сяовань, Цзинцзюе (Ния) и другими землями, а царство Юйтянь (Хотан) вобрало в себя Жунлу, Уби, Цзюйле, Пишань и др.

Особенно увеличили свои владения Шаньшань, Юй-тянь (Хотан), Яньци (Карашал), Гуйцы (Куча), Шуле (Кашгар) и Чеши Дальнее (Цицзяоцзин). Эти шесть царств занимали теперь гораздо более обширные территории, чем во времена императора У-ди.

Впрочем, несмотря на свои большие размеры, эти страны по-прежнему практически непрерывно находились в подчинении у сяньби,[30] сменивших на севере сюнну, и прочих народов. С другой стороны, эти царства были вынуждены поддерживать отношения и с властями Китая как страны, противостоявшей этой новой силе.

Во второй год правления под девизом царствования Тай-нин китайского императора Мин-ди из династии Восточная Цзинь[31] (324 г. н. э.), Чжан Цзюнь, правитель царства Раннее Лян,[32] которое тогда владело Дуньхуаном и его окрестностями, отдал приказ генералу Ян Ги преодолеть зыбучие пески и нанести удар по Шаньшаню и Куча. В тот раз оба царства сдались на милость Чжан Цзюня, а Юаньмо, правитель Шаньшаня преподнес победителям красивых женщин…

Позднее, во времена правления в Китае императора Сяо-у-ди


Еще от автора Ясуси Иноуэ
Волнистый попугайчик

Рассказ Ясуси Иноуэ «Волнистый попугайчик» – яркий образчик подчеркнутого отказа от подчеркнутой выразительности. Если вообще возможна проза, в которой «ничего не происходит» и которая «никак не сделана», то это она и есть. Наверняка эта история в лучших традициях японской «эгобеллетристики» – «ватакуси-сёсэцу» – и представляет собой кусочек повседневной жизни автора, перенесенный в литературу с совершенной точностью и без всяких прикрас. Такое литературное простодушие, граничащее с наивностью, по силам только большому мастеру, который достаточно уверен в себе, чтобы не цепляться за ухищрения ремесла.


Обасутэяма — гора, где оставляют старух

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сны о России

Роман повествует о первых японцах, побывавших на русской земле (XVIII в.), о зарождении русско-японских отношений. Потерпев кораблекрушение в районе Алеутского архипелага, герой романа Дайкокуя Кодаю и его спутники провели в России несколько лет, переживая все трудности сурового сибирского существования, но и сталкиваясь с неизменным доброжелательством и содействием со стороны русских людей. По-разному сложились судьбы японцев в России. Кодаю одному из немногих удалось вернуться на родину. Наблюдения, записи Кодаю раскрывают любопытную картину России екатерининских времен, увиденную глазами японцев.


Хозяйка замка Ёдо

Роман знаменитого японского писателя Ясуси Иноуэ (1907–1991) посвящён реальным событиям одного из самых ярких и драматических периодов японской истории. Подходит к концу XVI век. Полководец Нобунага Ода ведёт борьбу за объединение разрозненных княжеств в централизованное государство, ему на смену приходит Хидэёси Тоётоми и достигает вершин власти, а после его смерти наступает черёд Иэясу Токугавы — основателя новой династии сёгунов. В разгар междоусобных войн, на фоне пылающих замков, под шум кровопролитных сражений взрослеет, постигает понятия чести и долга княжна Тятя, дочь Нагамасы Асаи и племянница Нобунаги Оды.


Пещеры тысячи будд

В романе «Пещеры тысячи будд» знаменитый японский писатель Ясуси Иноуэ (1907–1991) пытается раскрыть тайну происхождения буддийских свитков, много столетий назад захороненных в гротах у подножия Минша близ города Дуньхуан на западе Китая и обнаруженных археологами лишь в начале XX века.Чжао Синдэ, верноподданный империи Сун, волей случая спас от смерти молодую тангутку и получил от нее в подарок грамотку с незнакомыми символами. Так просвещенный ханец впервые увидел письменность Западного Ся – тангутского государства, враждовавшего с Поднебесной, – и желание прочесть таинственные знаки бросило его в водоворот войн и политических страстей, бушевавших в Центральной Азии XI века.


Три новеллы

СодержаниеОХОТНИЧЬЕ РУЖЬЕ — новеллаБОЙ БЫКОВ — новеллаАЗАЛИИ В ХИРА — новеллаВ настоящем сборнике представлены три ранние новеллы Ясуси Иноуэ, принесшие ему популярность. Они достаточно ярко характеризуют не только автора, но и сложное, противоречивое время в жизни послевоенной Японии. В судьбах отдельных людей угадываются у Иноуэ национальные типы, которые во многом остаются неизменными и в настоящее время.


Рекомендуем почитать
Трое из Кайнар-булака

Азад Авликулов — писатель из Сурхандарьи, впервые предстает перед читателем как романист. «Трое из Кайнар-булака» — это роман о трех поколениях одной узбекской семьи от первых лет революции до наших дней.


Сень горькой звезды. Часть вторая

События книги разворачиваются в отдаленном от «большой земли» таежном поселке в середине 1960-х годов. Судьбы постоянных его обитателей и приезжих – первооткрывателей тюменской нефти, работающих по соседству, «ответработников» – переплетаются между собой и с судьбой края, с природой, связь с которой особенно глубоко выявляет и лучшие, и худшие человеческие качества. Занимательный сюжет, исполненные то драматизма, то юмора ситуации, описания, дающие возможность живо ощутить красоту северной природы, и боль за нее, раненную небрежным, подчас жестоким отношением человека, – все это читатель найдет на страницах романа. Неоценимую помощь в издании книги оказали автору его друзья: Тамара Петровна Воробьева, Фаина Васильевна Кисличная, Наталья Васильевна Козлова, Михаил Степанович Мельник, Владимир Юрьевич Халямин, Валерий Павлович Федоренко, Владимир Павлович Мельников.


Глаза Фемиды

Роман продолжает увлекательную сюжетную линию, начатую ав­тором в романе «Сень горькой звезды» (Тюмень, 1996 г.), но является вполне самостоятельным произведением. Действие романа происходит на территории Западно-Сибирского региона в период, так называемого «брежневского застоя», богатого как положительными, так и негативными событиями и процессами в обществе «развитого социализма». Автор показывает оборотную сто­рону парадного фасада системы на примере судеб своих героев. Роман написан в увлекательной форме, богат юмором, неожидан­ными сюжетными поворотами и будет интересен самым широким кругам читателей.


Ничего, кроме страха

Маленький датский Нюкёпинг, знаменитый разве что своей сахарной свеклой и обилием грачей — городок, где когда-то «заблудилась» Вторая мировая война, последствия которой датско-немецкая семья испытывает на себе вплоть до 1970-х… Вероятно, у многих из нас — и читателей, и писателей — не раз возникало желание высказать всё, что накопилось в душе по отношению к малой родине, городу своего детства. И автор этой книги высказался — так, что равнодушных в его родном Нюкёпинге не осталось, волна возмущения прокатилась по городу.Кнуд Ромер (р.


Ценностный подход

Когда даже в самом прозаичном месте находится место любви, дружбе, соперничеству, ненависти… Если твой привычный мир разрушают, ты просто не можешь не пытаться все исправить.


Базис. Украина и геополитика

Книга о геополитике, ее влиянии на историю и сегодняшнем месте Украины на мировой геополитической карте. Из-за накала политической ситуации в Украине задачей моего краткого опуса является лишь стремление к развитию понимания геополитических процессов, влияющих на современную Украину, и не более. Данная брошюра переделана мною из глав книги, издание которой в данный момент считаю бессмысленным и вредным. Прошу памятовать, что текст отображает только субъективный взгляд, одно из многих мнений о геополитическом развитии мира и географическом месте территорий Украины.


Божественная лодка

Жили-были мужчина и женщина. Они очень любили друг друга, но однажды им пришлось расстаться. Уходя, мужчина пообещал женщине, что обязательно найдёт её. И вот она с маленькой дочкой кочует из города в город, нигде не задерживаясь надолго. Может быть, это один из способов помочь мужчине найти её?Проходят годы, дочка подрастает. Раньше мать говорила ей: «Мы вороны-путешественницы, поэтому должны переезжать из города в город», и она верила. Теперь дочка повзрослела, и ей нужно другое объяснение. Почему она должна бросать друзей и школу? Почему у неё нет своего дома? И где, наконец, папа? Если мы хотим, чтобы он нас нашёл, почему мы всё время переезжаем? Разве ему не легче будет найти нас, если мы будем жить на одном месте? Вопросов много, а ответ один: «Мы с тобой сели в божественную лодку и должны плыть» …Ограничение по возрасту 16+.


Дневник безумного старика

«Дневник безумного старика» выдающегося японского писателя XX в. Танидзаки Дзюнъитиро является одним из наиболее известных произведений не только этого автора, но и всей послевоенной японской литературы. Повесть переведена на многие языки.Перевод на русский язык осуществлён впервые.Роман классика современной японской литературы Дзюнъитиро Танидзаки (1889–1965) «Дневник безумного старика» заслуженно считается шедевром позднего периода творчества этого замечательного писателя. Написанный всего за три года до смерти автора и наделавший много шума роман поражает своей жизненной силой, откровенным эротизмом и бесстрашием в описании самых тонких, самых интимных человеческих отношений.


До заката

Ёсиюки Дзюнноскэ (1924–1994) — известный писатель так называемой «третьей волны» в японской литературе, получивший в 1955 г. премию Акутагава за первый же свой роман. Повесть «До заката» (1978), одна из поздних книг писателя, как и другие его работы, описывает частную жизнь, отрешённую от чего-либо социального, эротизм и чувственность, отрешённые от чувства. Сюжет строится вокруг истории отношений женатого сорокалетнего мужчины Саса и молодой девушки Сугико, которая вступает в мир взрослого эротизма, однако настаивает при этом на сохранении своей девственности.В откровенно выписанных сценах близости, необычных, почти неестественных разговорах этих двух странных любовников чувствуется мастерство писателя, ищущего иные, новые формы диалогизма и разрабатывающего адекватные им стилевые ходы.


Дорога-Мандала

Лауреат престижных литературных премий японская писательница Масако Бандо (1958–2014) прославилась произведениями в жанре мистики и ужасов, сумев сохранить колорит популярного в средневековой Японии жанра «кайдан» («рассказы о сверхъестественном»). Но её знаменитый роман «Дорога-Мандала» не умещается в традиционные рамки современного «кайдана», хотя мистические элементы и играют в нём ключевую роль. Это откровенная и временами не по-женски жёсткая книга-размышление о тупике, в который зашла современная Япония.