Лоренцаччо - [16]

Сцена 6

Герцог полуобнаженный; Тебальдео пишет с него портрет; Джомо играет на гитаре.

Джомо(поет).

Когда умру, о кравчий мой,

Снеси к подружке вздох последний;

Пусть к дьяволу пошлет обедни

И всех монахов черный рой.

Вода — не больше — слезы милой.

Откройте бочку вы, друзья,

Да спойте хором над могилой —

Подтягивать начну из гроба я.

Герцог. Я же помню, мне надо было о чем-то спросить тебя. Скажи-ка, Венгерец, что тебе сделал тот мальчик? Я видел, как весело ты его колотил.

Джомо. Право, не мог бы вам сказать, да и он не может.

Герцог. Почему? Разве он умер?

Джомо. Это мальчишка из соседнего дома; когда я сейчас проходил там, его как будто хоронили.

Герцог. Уж если бьет мой Джомо, так бьет по-настоящему.

Джомо. Это вы только так говорите; я сам не раз видел, как вы одним ударом убивали человека.

Герцог. Да? Значит, я был пьян. Когда я навеселе, самый слабый мой удар — смертелен. Что с тобой, малыш? У тебя рука дрожит? Ты страшно скосил глаза.

Тебальдео. Ничего, сударь, простите, ваша светлость?

Входит Лоренцо.

Лоренцо. Подвигается дело? Довольны вы моим живописцем? (Берет с дивана кольчугу герцога.) У вас, мой милый, очаровательная кольчуга! Но в ней, должно быть, очень жарко.

Герцог. Право же, если б в ней было неудобно, я бы не носил ее. Но она из стальной проволоки, самое острое лезвие не разрубит ни единого колечка, а в то же время она легка, как шелк. Пожалуй, во всей Европе нет другой такой кольчуги; зато я и расстаюсь с ней очень редко, вернее, никогда не расстаюсь.

Лоренцо. Она очень легкая, но очень крепкая. Вы думаете, что кинжал не пробьет ее?

Герцог. Конечно, нет.

Лоренцо. Да, да, припоминаю теперь; вы всегда ее носите под колетом. Недавно на охоте я сидел позади вас на лошади и держал вас за талию — я прекрасно чувствовал ее. Это привычка благоразумная.

Герцог. Не то чтобы я остерегался кого-нибудь; это, как ты говоришь, привычка, всего лишь привычка воина.

Лоренцо. Ваше платье великолепно. Что за аромат от этих перчаток! Почему вы позируете полураздетым? Эта кольчуга очень шла бы к вашему портрету; напрасно вы не надели ее.

Герцог. Так захотел художник; впрочем, всегда лучше позировать с открытой шеей — посмотри на мастеров древности.

Лоренцо. Где, черт возьми, моя гитара? Надо бы мне подыграть Джомо. (Уходит.)

Тебальдео. Ваша светлость, на сегодня я кончаю.

Джомо(у окна). Что там делает Лоренцо? Вот он остановился в созерцании перед колодцем, среди сада; казалось бы, не там ему надо искать свою гитару.

Герцог. Дай мне мое платье. Где моя кольчуга?

Джомо. Не нахожу ее, как ни ищу: исчезла.

Герцог. Ренцино держал ее каких-нибудь пять минут назад: он, верно, по своему похвальному обыкновению бездельника, забросил ее, уходя, в какой-нибудь угол.

Джомо. Невероятно; кольчуги нет как нет.

Герцог. Полно, что ты! Да это невозможно.

Джомо. Посмотрите сами, ваша светлость; комната не такая большая!

Герцог. Ренцо держал ее тут, на этом диване.

Лоренцо возвращается.

Что ты сделал с моей кольчугой? Мы не можем ее найти.

Лоренцо. Я положил ее туда, где она лежала. Погодите… Нет, я положил ее на это кресло… нет, на постель. Не знаю, но я нашел свою гитару. (Поет, аккомпанируя себе.) Госпожа аббатиса, здравствуйте…

Джомо. Она, верно, в садовом колодце? Ведь вы только что стояли над ним, и вид у вас был такой сосредоточенный.

Лоренцо. Плевать в колодец и глядеть на разбегающиеся круги — для меня величайшее наслаждение. Если не считать питья и сна, у меня нет другого занятия.

Аббатиса, госпожа моего сердца, здравствуйте. (Продолжает играть на гитаре.)

Герцог. Неслыханно, неужели кольчуга пропала? Кажется, я не снимал ее и двух раз в жизни, разве только ложась спать.

Лоренцо. Полно вам, полно вам. Не хотите ли сына папы обратить в лакея? Ваши люди ее найдут.

Герцог. Черт бы тебя побрал! Это ты потерял ее.

Лоренцо. Будь я герцогом Флорентийским, меня беспокоило бы что-нибудь другое, а не мои кольчуги. Кстати, я говорил о вас с моей бесценной теткой. Все обстоит как нельзя лучше; подите-ка, сядьте здесь, я скажу вам на ухо.

Джомо(тихо герцогу). Это по меньшей мере странно; кольчугу похитили.

Герцог. Найдут. (Садится рядом с Лоренцо.)

Джомо(в сторону). Покинуть общество, чтоб идти плевать в колодец, — это неестественно. Хотел бы я найти эту кольчугу, чтобы выбросить из головы одну давнюю мысль, которая порой словно покрывается ржавчиной. Да нет же! Какой-то Лоренцаччо! Кольчуга где-нибудь на кресле.

Сцена 7

Перед дворцом. Входит Сальвиати, окровавленный, хромает; двое поддерживают его.

Сальвиати(кричит). Алессандро Медичи! Открой-ка окно и погляди, как обращаются с твоими слугами.

Герцог(в окне). Кто это барахтается там в грязи? Кто ползает у стен моего дворца с такими ужасными криками?

Сальвиати. Строцци меня убили; я умру у твоей двери.

Герцог. Кто из Строцци? За что?

Сальвиати. Я сказал, что сестра их влюблена в тебя, мой благородный герцог. Строцци считают, что я оскорбил их сестру, сказав, что ты ей нравишься; трое из них напали на меня. Я узнал Пьетро и Томазо; третьего не знаю.

Герцог. Пусть тебя внесут во дворец. Клянусь Геркулесом, убийцы проведут ночь в тюрьме, а завтра утром их повесят!