Лорд-обольститель - [25]

«Нет, это меня совершенно не беспокоит», – решила Танон и пошла вниз по лестнице. Столкнувшись с Гаретом и Элеонорой, она ужалила их презрительным взглядом и пошла дальше.

Справа из темноты вышла фигура и преградила ей путь. Танон посмотрела в широкие, темные глаза, заметила тонкий шрам, пересекающий твердо сжатый подбородок. Мужчина рывком разжал челюсти и произнес:

– Ваш нареченный стоит вон там. Он сопроводит вас в пиршественный зал. – И, не отводя от нее взгляда, он указал пальцем в сторону Гарета.

Танон хотела обойти его и направиться дальше, но ноги почему-то не повиновались. Это был тот самый Мэдок, и на близком расстоянии он выглядел гораздо более устрашающе, чем на открытом воздухе, в центре турнирной арены.

– Боже, вы ведете себя, как сказочный людоед, – мягко упрекнула она его, а потом повернулась к нему спиной и опять оказалась перед Гаретом.

Мэдок посмотрел на гордую осанку девушки, и едва заметно улыбнулся, отчего смягчились и потеплели черты его лица.

Танон не сказала Гарету ни слова, даже не поздоровалась с ним, когда он подошел к ней. Элеонора уже покинула его, но боль, которую она причинила Танон, еще не утихла.

– Мэдок, ты можешь идти, – обратился к другу Гарет и подождал, пока его вассал не исчез за дверями главного зала Уинчестерского замка. Потом он обратился к Танон: – Ты и вправду должна прекратить бегать от меня. – Его голос был одновременно нежным как шелк и твердым как сталь.

Танон приложила все усилия, чтобы этот голос, эти глаза, блестящие в свете факелов, не произвели на нее никакого эффекта. Она злилась на себя за то, что ее вывел из себя вид Гарета, посылающего улыбки Элеоноре. Ведь Танон было все равно, когда с Элеонорой флиртовал Роджер. Все же Гарет когда-то был ее защитником, ее другом. Жалко, что он превратился в такого неотесанного варвара.

– Я удивлена, что ты вообще заметил меня, – ответила Танон, стараясь говорить как можно равнодушнее.

Удивленная улыбка смягчила резкие контуры его губ. Потом он притворно надул их и произнес:

– Ты считаешь, что меня можно увлечь так же легко, как де Куртене? Танон, ты обижаешь меня.

Она открыла рот от изумления.

– О, пожалуйста, прости меня за то, что я оказалась такой же бесчувственной, как и ты.

Гарета явно удивил всплеск ярости в ее взгляде. Когда он заговорил, его голос прозвучал необыкновенно нежно:

– Предложение леди Фицдраммонд броситься в мою постель было отклонено. Неужели ты действительно думаешь, что я променяю золото на глину?

Танон вскипела. Элеонора предложила ему разделить постель? О, если бы она не была…

– Золото?

– Да. – Гарет кивнул, наслаждаясь растерянным выражением ее лица.

На мгновение Танон показалось, что он пытался побороть не вооруженного противника, как обычно, а чувства, которые она будила в нем.

«Выкинь эти глупые мысли из головы», – приказала себе Танон. Вчера ей тоже показалось, что он собирался поцеловать ее, а он на самом деле говорил о сладком пироге в руках. Можно ошибиться один раз, но во второй уже нельзя вести себя так простодушно.

«Мы знаем, как вы дорожите ею», – он сказал эти слова королю. Вильгельм любил ее, и валлийцы знали об этом. Вот почему она была нужна Гарету. Вряд ли кто-нибудь мог послужить лучшим залогом мира между Англией и Уэльсом. Норманнская армия ни за что не станет нападать на его страну, пока Танон находится там. Слишком велик был риск не найти ее в живых.

– Твой народ сейчас особенно нуждается в золоте, не так ли?

Гарет смотрел на нее так, как будто хотел что-то сказать. Но прежде чем он открыл рот, Танон отвела взгляд и продолжила:

– Я уже дала согласие на этот брак. Поэтому у тебя нет необходимости… – Он одним шагом покрыл расстояние между ними. Ее вновь окутал запах леса и кожи, исходящий от Гарета. Она заглянула в его глаза, окаймленные длинными ресницами. В их глубине горел огонь. – …Притворяться, будто ты… – Он поднес руку к лицу Танон, и слова застряли у нее в горле. Она широко открыла глаза. – Что ты делаешь?

Гарет нагнул голову и приблизил к ней лицо. На этот раз она не ошибалась – он собирался поцеловать ее! Танон едва дышала. Она знала, что ей следует отпрянуть, но его улыбка была такой восхитительной, такой знакомой… Гарет сначала просто коснулся губами ее рта, но прежде чем Танон успела опомниться и оттолкнуть его, назвать его негодяем за то, что у него хватило наглости поцеловать ее прямо тут, в коридоре замка, Гарет углубил поцелуй, лаская ее губы восхитительно нежными движениями, в которых ощущалась томительная страсть, отчего Танон едва слышно застонала.

Гарет медленно оторвался от нее и увидел глаза Танон, спрятанные в тени опущенных ресниц, ее полуоткрытый рот. «Боже правый! Это будет в тысячу раз труднее, чем я думал».

Глава 7

Танон сидела за столом отца и наблюдала за тем, как Гарет пил вместе с Херевордом Уэйком возле огромного очага. Уже подали ужин, а ее нареченный пока так и не подошел к ней.

Ее губы все еще трепетали от поцелуя Гарета. Танон чуть не прикоснулась к ним пальцами, вспоминая, как прекрасно это было. Прекрасно – и в то же время пугающе. Потому что поцелуй сломил ее защитные барьеры, и теперь она ощущала себя покорной игрушкой в руках Гарета.