Лорд Малквист и мистер Мун - [46]
«Пожалуйста, не надо продолжать. Мне все равно».
— Ты слишком много держал в себе, вот что я думаю.
— Ей-ей, ну и дела.
— Иными словами, мистер Мун, остается лишь выживать в тех удобствах, которыми располагаешь… Слава богу, мы наконец дома.
«Позвольте мне исчезнуть в южноамериканских джунглях и кончить дни свои в довольстве и смиренье, читая Диккенса тому, кто станет слушать».
II
Воскресший Христос выбрался первым, за ним последовал девятый граф, который повернулся и протянул Джейн вялую руку. Она игриво спрыгнула в его объятия, чуть не сбив его с ног, и вцепилась в него, задрав до бедер юбку. Он с трудом донес ее до ступенек.
Мун обнаружил, что не может шелохнуться. Его левая нога безжизненно повисла, прилипнув к туфле, а правая промерзла и затекла. Перенеся вес на руки, он осторожно спустился на дорогу. Разжав руки, привалился к колесу. Левый рукав порвался, и кровь стекала по руке, высыхая на тыльной стороне. Карета качнулась, и в поле зрения появились ноги О'Хары.
— Эй, — сказал О'Хара. — Эй!
— Да нет, все в порядке. Хочу посидеть минутку тут. Он привалился спиной к колесу. С одной стороны тротуара на него глазел продавец газет. С другой из разных дверных проемов выглядывали дворник, продавец заводных пауков и длинноусый мужчина. Перед ним Бердбут в штатском и с чемоданчиком в руке придерживал открытую дверь дома лорда Малквиста.
Девятый граф опустил Джейн на землю.
— Бердбут!
— Доброе утро, милорд.
— В чем дело?
— Тут заварилась каша, милорд.
— Неужели?
— Боюсь, что так, милорд. Сэр Мортимер наложил мораторий на долги имения, и вскоре прибыли оценщики.
— Не понимаю, о чем вы. Пусть лучше сюда явится сэр Мортимер.
— Понимаю, милорд, он заедет за ее светлостью сразу же после похорон. Сэр Мортимер и некий мистер Фитч приходили проведать вас вчера вечером. Сэр Мортимер ушел через полчаса, но, видимо, наказал мистеру Фитчу подождать, пока вы не вернетесь домой. Мистер Фитч ждет в библиотеке, милорд.
— Ничего, пусть почитает.
Но тут за спиной Бердбута возник помятый и запыхавшийся Фитч.
«Входит Вестник», — подумал Мун, ожидавший, что Фитч преклонит колени и выпалит какую-нибудь весть о поражении на поле боя.
Но Фитч оправился и заговорил довольно ровно:
— Лорд Малквист?
— Полагаю, да, но вы застали меня в доверчивом настроении.
— Меня зовут Фитч, милорд.
— Как поживаете? Дорогая, позвольте представить вам мистера Фитча. Мистер Фитч — миссис Мун. А также мистер Христос и — куда же он запропастился, а, старина, вот вы где — мистер Мун.
Фитч поправил галстук и вежливо кивнул.
— Быть может, вы зайдете позже, мистер Фитч? Я провел крайне изнурительную ночь. Пойдемте, дорогая, — сказал лорд Малквист.
— Отнесите меня, Фэлкон, — хрипло произнесла Джейн. — Я хочу, чтобы вы отнесли меня в свой boudoir.[23]
Фитч обрел дар речи:
— Милорд! У меня прискорбнейшие вести — дело не терпит отлагательства. Суд наложил запрет, и сэр Мортимер просит меня сказать вам, что лишь продажа собственности…
Девятый граф поднялся на две ступеньки и строго обратился к Фитчу:
— Можете передать сэру Мортимеру, пусть они забирают Петфинч, но будь я проклят, если они считают, что я смогу обойтись без дома в городе.
— Простите, милорд, но если бы вы по одежке протягивали ножки…
— Слава богу, Фитч, вы — не мой портной.
— Я имею в виду ваше поведение…
— Мое поведение было воплощением скромности и самопожертвования. Позвольте напомнить вам, что сэр Джордж Верне повсюду разъезжал в карете, запряженной шестью лошадьми, по бокам которой скакали два шестифутовых негра, трубивших в серебряные рожки.
Девятый граф тростью отодвинул Фитча в сторону и проследовал в дом. За ним вбежала Джейн, а за ней, хотя и не столь торопливо, — Воскресший Христос.
Бердбут поднял чемоданчик и с видом человека, скинувшего гору с плеч, двинулся по дороге прочь.
«Лакей уходит».
Фитч, все такой же обеспокоенный, спустился по ступенькам.
— День добрый, милорд, — сказал он Муну, переступая через его ноги.
— До свидания, — сказал Мун. — Меня зовут Мун.
«Вестник уходит».
Опять полил дождь.
Мун благодарно задрал лицо и увидел О'Хару: он кутался в плащ и морщил свое черное лицо вокруг трубки, а в его тигриных глазах проглядывала определенная толика участия.
— Абендиго.
Мун улыбнулся. Ему пришло в голову, что О'Хара — один из тех чернокожих, которых он не боится. Он всегда делал вид, будто не боится чернокожих, на тот случай, если они накостыляют ему за то, что он их боится. Но в О'Харе присутствовало нечто олимпийское.
— Я собирался рассказать тебе историю, — вспомнил Мун. — Анекдот. Один актер встречает в пабе старого приятеля, которого не видел много лет, понимаешь, и, чтобы это отметить, они принимаются хлестать двойные порции виски… Ты слушаешь, О'Хара? Примерно через час таких досугов актер спрашивает приятеля, любит ли тот театр, и приятель говорит, что любит, а тут актер и говорит: «Шлушай, ик, тут шов-щем рядом идет шлавная пьешка, я и шам хотел на нее вжглянуть — пнимаеш», он ведь нализался, понимаешь… — Мун хихикнул и успокоился. — Ну, они покупают два билета на галерку, через некоторое время начинается пьеса, они смотрят ее несколько минут, и тут актер толкает приятеля в бок и шепчет: «Шмотри в оба, ик, потому што череж минуту мой выход…» — Он взглянул наверх. — Я не слишком хорошо рассказываю анекдоты. Думаю, теперь я смогу встать.
Известная трагикомедия Тома Стоппарда – парафраз шекспировского «Гамлета», вернее, «Гамлет», вывернутый наизнанку. Мы видим хрестоматийный сюжет глазами двух второстепенных персонажей – приятелей Гамлета по университету Розенкранца и Гильденстерна. Их позвали, чтобы они по-дружески выведали у Гамлета причину его меланхолии. Они выполняют это поручение, потом соглашаются следить за Гамлетом и незаметно для себя становятся шпионами, потом – тюремщиками Гамлета, а потом погибают в результате сложной интриги, в которой они – лишь случайные жертвы.
Творчество англичанина Тома Стоппарда – создателя знаменитых пьес «Розенкранц и Гильденстерн мертвы», «Настоящий инспектор Хаунд», «Травести», «Аркадия», а также сценариев фильмов «Ватель», «Влюбленный Шекспир», «Бразилия», «Империя Солнца» и многих-многих других – едва ли нуждается в дополнительном представлении. Искусный мастер парадоксов, великолепный интерпретатор классики, интеллектуальный виртуоз, способный и склонный пародировать и травестировать реальность, Стоппард приобрел мировую известность и признан одним из значительных и интереснейших авторов современности.В настоящем издании вниманию читателей впервые предлагаются на русском языке пьесы «Индийская тушь» и «Изобретение любви», написанные с присущим стилю Стоппарда блеском, изящностью и высокой интеллектуальной заряженностью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Том Стоппард, несомненно, наиболее известный и популярный из современных европейских драматургов. Обладатель множества престижных литературных и драматургических премий, Стоппард в 2000 г. получил от королевы Елизаветы II британский орден «За заслуги» и стал сэром Томом. Одна только дебютная его пьеса «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» идет на тысячах театральных сцен по всему миру.Виртуозные драмы и комедии Стоппарда полны философских размышлений, увлекательных сюжетных переплетений, остроумных трюков.
...Но Телма не слушает. Она прекращает поиски, встает, подходит к своим туфлям — и на что-то наступает. Это пуля от пистолета 22-го калибра. Телма с удовлетворением поднимает ее и кидает в жестяное ведерко для мусора. Раздается звяканье...
Произведения Стоппарда, холодноватые, интеллектуальные, безупречно логичные, чаще всего строятся на одной абсурдной посылке. В пьесе «Альбертов мост» в основу сюжета положена нелепая ошибка, допущенная при расчете наиболее эффективного метода окраски моста. Небрежность дотошного инженера откровенно неправдоподобна, но это – чистая условность, повод к игре ума и слов, в которой Стоппард виртуоз.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.