Лорд и леди Шервуда. Том 2 - [176]
– Чем же еще заниматься твоей ненаглядной леди Мэри, если она так округлилась, что не может дотянуться иглой до шитья? Смотри, как бы она не научила тебя манерно оттопыривать мизинчик при спуске тетивы, как это делают знатные дамы!
Марианна с грохотом бросила колчан с луком и стрелами на стол перед Виллом, так что он едва успел сдвинуть в сторону кубок.
– Ты не хотел бы сам найти время для занятий с сыном? И радуйся, что я так, как ты сегодня на диво изящно выразился, округлилась и поэтому не могу взять в руки меч для уроков с Дэнисом!
– Почему же я должен радоваться, что ты пухнешь, как тесто в кадке? – поинтересовался Вилл, поднося кубок к губам, и, посмотрев на Марианну, выразительно приподнял бровь.
– Да, я поняла, что запас изящных словесных оборотов исчерпан, – кивнула Марианна, поймав усмешку, отразившуюся в глазах Вилла. – Потому что я не испорчу твоему сыну руку, дав тебе повод сказать, что он держит меч, как челнок от ткацкого станка!
– А наша благородная леди Шервуда и графиня Хантингтон, оказывается, умеет ткать? Я-то думал, что меч, ножи и лук со стрелами и есть вся твоя домашняя утварь.
– Вилл, прекрати цепляться к ней! Мэри, не сердись на него! – рассмеялся Робин.
Он провел ладонью по обоим лезвиям клинка и, оставшись доволен, как они наточены, убрал Элбион в ножны и сел за стол напротив Вилла.
– Он потому не в духе, что у него наконец-то появилось время заняться воспитанием сына! Да, Вилли?
– Робин! – воскликнул Вилл так, что Марианна поняла: они с Дэнисом появились в трапезной в затишье какого-то спора между братьями.
– Вилл! – Робин умудрился произнести имя брата таким ровным и непреклонным тоном, что Вилл тут же замолчал и с безмолвной просьбой в глазах устало посмотрел на Робина. – Я тебе уже два раза сказал, что с простреленным плечом тебе придется побыть дома.
Заметив тревожный вопрос в глазах Марианны, Дэнис забрался Виллу на колени и пояснил:
– Отца ночью ранили. Ты спала, вот и не знаешь. Крестный сам перевязывал его. Отец почему-то попал под стрелу.
– Золотые слова, малыш! – вздохнул Робин, улыбнувшись Дэнису. – Хотел бы и я понять, Вилли, почему ты решил послужить мишенью для довольно скверных лучников из ноттингемской стражи?
– Когда ты лежал с пробитой грудью, я не приставал к тебе с подобными вопросами! – огрызнулся Вилл.
– Не приставал потому, что я был без сознания и все равно не смог бы тебе ответить, – рассмеялся Робин и, мгновенно став серьезным, посмотрел на брата. – Но я и без твоих слов знаю, почему ты попал под стрелу.
– Да! – в сердцах сказал Вилл. – Потому что в тот момент я счел это уместным.
– Вот как! – с деланным пониманием отозвался Робин. – Вспомни-ка сам, чему ты летом учил Марианну.
– Извини, в следующий раз я сдерну тебя с лошади, – буркнул Вилл и отвернулся.
– Что было ночью? – с тревогой спросила Марианна, переводя взгляд с Робина на Вилла.
– Возвращались из порта и нарвались на отряд ноттингемских ратников, – ответил Робин. – Встреча, в сущности, не была особенно трудной, но Виллу вдруг почудилось, что стрела нацелена в меня, и он решительно подставил под нее свое плечо. Правда, я был в нескольких шагах, и она благополучно пролетела бы мимо, если бы Вилл не бросился ей наперерез, и стреле ничего не оставалось, кроме как пробить ему плечо.
– Мог бы просто сказать спасибо и не тратить на благодарность столько слов! – не удержался Вилл.
– Ты куда-то собираешься? – спросила Марианна Робина, накрывая братьям завтрак.
– Да, есть одно дело, – ответил Робин, принимаясь за кашу.
– Ты же знаешь, что я владею левой рукой так же, как и правой! – принялся вновь настаивать Вилл, но Робин лишь рукой махнул в знак того, что не намерен пререкаться с ним и дальше – тем более менять принятое решение оставить Вилла дома.
Снаружи послышался приближающийся стук копыт, потом сердитый девичий возглас, урезонивавший упрямую лошадь.
– А вот и наша возлюбленная сестра! – сказал Робин, узнав голос, и посмотрел на Марианну. – Когда она успела уехать из лагеря? Пока я спал?
– Не знаю, милый, – ответила Марианна, не выдавая подругу, которую в последний раз видела накануне вечером – в тот момент, когда Клэренс седлала коня.
Робин обменялся взглядом с Виллом и обернулся в сторону дверей. Клэренс быстро вошла в трапезную, на ходу расстегивая замок плаща. Увидев обоих братьев, она опешила от неожиданности, встретилась взглядом с Робином и вспыхнула густым румянцем.
– Где ты была? – осведомился Робин, пристально глядя на сестру.
– Рано проснулась и решила проехаться верхом, – сказала Клэренс, справившись со смущением, и посмотрела на Робина ясным беспечным взглядом. – Погода чудесная!
Упоминание о погоде было явно необдуманным. Сухой и морозный день сменился холодной и мокрой ночью, до самого утра шел дождь вперемешку со снегом и прекратился от силы час назад. Догадавшись о мыслях Робина, которые так ясно отразились в его насмешливых глазах, Клэренс снова покраснела и поспешила отвести глаза в сторону, тут же столкнувшись взглядом с Виллом. Старший брат молчал и смотрел на сестру не менее пристально, чем младший.
– Мне надо переодеться! – заявила Клэренс и, пока ее никто не успел задержать вопросом, почти бегом покинула трапезную.
Он – объявленный вне закона и приговоренный к смерти, но в то же время негласно всеми признанный правитель Средних земель. Она – украшение знатного общества, самая желанная невеста в том же краю. Каждый из них стал для знати и простонародья символом: он – доблести и справедливости, она – милосердия и красоты. Они во многом схожи своей сутью, объединены родством душ, но при этом разделены пропастью – и преодолеть ее, кажется, невозможно.
Возвращение в Средние земли давнего и самого непримиримого недруга лорда вольного Шервуда влечет возобновление войны между ними, войны не на жизнь, а на смерть. Коварство и беспринципность против доблести и неукоснительного соблюдения правила: не проливать невинную кровь. Война может быть долгой, но однажды она должна завершиться, определив победителя и побежденного.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.