Лорд и леди Шервуда. Том 2 - [174]
Их взгляды скрестились, словно клинки, и Лончем первым отвел глаза в сторону.
– Нет, все, что я сделал, сделано мной. Но сейчас я бы поступил иначе, даже если бы слушал тебя снова.
Они пили вино в глухом молчании, пока Гай не сказал с обычной усмешкой:
– Помнишь, Роджер, наш разговор вечером, когда ты впервые увидел ее? Ты сказал тогда, что тебя интересует ее тело, а не душа. Судя по всему, ты изменил свое мнение, и теперь тебя заинтересовала и ее душа. Иначе к чему бы твои сожаления?
– А твои? – резко спросил Лончем, посмотрев на Гая. – Ты ведь тоже думал о ней, когда я пришел к тебе? Не отпирайся, думал. Ты и ушел потому, что не мог справиться с собой. Я видел, как тебя всего перевернуло, когда мой кузен и сэр Рейнолд рассказывали о ней и графе Хантингтоне! Хотел бы я на него взглянуть и понять, что он собой представляет!
– Опасное для тебя желание! – хладнокровно ответил Гай. – Лорд Гесберт прав: ты сильно рискнул, вернувшись туда, где тебя ждет беспощадная месть Рочестера. Но ты сможешь встретиться с ним совсем скоро и так, что он ничем не сумеет повредить тебе.
– Ты в самом деле придумал план, как изловить его? И уверен, что план удачен?
Гай кивнул.
– Я не намерен подобно сэру Рейнолду сидеть сложа руки и жалобно морщиться при известиях о новых дерзких вылазках лорда Шервуда, – сказал он и тяжело вздохнул. – А я ведь помню, каким был сэр Рейнолд всего лет десять назад! Мой отец был с ним очень дружен. Но похоже, что участие в заговоре против графа Альрика стало последним решительным поступком нашего шерифа. С сыном покойного графа сэр Рейнолд не сумел справиться, как ни старался.
– Ты был бы на месте шерифа куда более уместен! – заметил Лончем, испытующе глядя на Гая.
– Уверен в этом, – бесстрастно ответил тот.
– Тогда в чем же дело? Тебе нужна помощь?
– А зачем, Роджер? – улыбнулся Гай и сказал со всей откровенностью: – В моих руках и так вся полнота власти, зато ответственность за состояние дел несет сэр Рейнолд. На его месте я бы давно уже настоял на передаче мне должности шерифа, а не надувал бы зоб с неоправданной важностью! Особенно сейчас, когда возвращение короля только вопрос времени благодаря помощи, оказанной Пембруку моим давним другом Рочестером!
Помрачнев, он прошептал проклятие и вдруг рассмеялся:
– Самое забавное, Роджер, что Рочестера тоже устраивает сэр Рейнолд на месте шерифа! Я долго ломал голову над тем, почему наш шериф в меньшей опасности от шервудских стрел, чем я. Он даже побывал в плену у разбойников и вернулся из леса живым и невредимым. Так, чуточку униженным. А ведь он поспособствовал и падению рода Рочестеров, и гибели прежнего графа Хантингтона. Но потом я понял: новому графу не нужен сильный шериф, а сэру Рейнолду молодой Рочестер не по зубам, и того вполне устраивает такое положение дел.
– Ты давно знаешь его?
– Сколько себя помню, и сколько знаю, столько же ненавижу!
– Чем же он вызвал у тебя такую ненависть? Из твоих рассказов о нем я вынес впечатление, что он тебя заботит куда больше, чем ты его. А сегодня ты просто пел ему осанну! Как это ты его назвал? Рыцарь Света? – усмехнулся Лончем.
– Конечно, ему до меня нет дела! Пока нет. Граф Хантингтон не так-то просто снисходит до общения с теми, кто равен ему по рождению, – со скрытой яростью сказал Гай. – Водить дружбу с чернью, забыв при этом о графском достоинстве, ему куда больше по вкусу! Подожди, увидишь его и сам поймешь, в чем причина. Узнаешь, как он умеет дать понять, что он неизмеримо выше тебя, а ты для него – жалкий червь для орла, парящего в поднебесье. Эта улыбка, которой он уничтожает тебя! Этот взгляд, которым он смотрит сквозь тебя! Это его самолюбование: ему нет дела до правил, установленных властью и обществом!
– Что за приказ ты отдал своему ратнику, когда он сообщил тебе о встрече Маршала и Рочестера? – перебил его Лончем, понимая, что Гай может слишком долго говорить о лорде Шервуда.
– Отправить навстречу Рочестеру отряд ноттингемских ратников.
– Это и есть твой план?
– Нет, конечно! Отвлекающий маневр, чтобы он скорее уверился в том, что его не ждет западня там, где она уже готова.
– Ты не захотел посвящать в детали своего плана шерифа, епископа и юнца Брайана. Но мне ты, может быть, расскажешь, что ты задумал? – спросил Лончем. – Или твоим доверием не пользуюсь и я?
– Отчего же! Я полностью доверяю тебе, а остальным просто незачем знать.
Гай поставил на столик кубок, ушел в другую комнату и вернулся с картой Ноттингемшира. Расстелив ее и прижав кубком, он стал уверенно скользить по ней пальцем.
– Смотри! Вот этой дорогой поедет отряд ратников, сопровождая деньги. Вот самое удобное место для нападения на них. Скорее всего, здесь он нападать не станет, пропустит их дальше. Но я все равно оставлю в засаде лучников – вдруг я ошибаюсь в его намерениях? Если ошибки нет, тогда он совершенно точно нападет на них здесь, – палец Гая переместился по карте. – Дальше они уйдут слишком далеко от Шервуда. Ратников числом будет пять десятков. Раньше он взял бы с собой вдвое меньше людей, теперь возьмет столько же или вдвое больше. Значит, мне надо исходить из того, что с ним будет сотня стрелков, и обеспечить численный перевес в свою пользу как минимум в три раза. Вот здесь и здесь в засаде будут лучники. Отсюда выйдет отряд ратников ему в тыл, а отсюда еще два отряда ударят по флангам.
Он – объявленный вне закона и приговоренный к смерти, но в то же время негласно всеми признанный правитель Средних земель. Она – украшение знатного общества, самая желанная невеста в том же краю. Каждый из них стал для знати и простонародья символом: он – доблести и справедливости, она – милосердия и красоты. Они во многом схожи своей сутью, объединены родством душ, но при этом разделены пропастью – и преодолеть ее, кажется, невозможно.
Возвращение в Средние земли давнего и самого непримиримого недруга лорда вольного Шервуда влечет возобновление войны между ними, войны не на жизнь, а на смерть. Коварство и беспринципность против доблести и неукоснительного соблюдения правила: не проливать невинную кровь. Война может быть долгой, но однажды она должна завершиться, определив победителя и побежденного.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.