Лорд Демон - [13]

Коктейли пришли к нам из Европы и Америки. Это одно из тех новшеств, что сделались популярны, когда наиболее легкие на подъем демоны расселились по миру вместе с различными волнами китайской эмиграции. Для нас, вечных изгнанников, перемена места сама по себе особого значения не имеет. А вот смена культуры затрагивает нас значительно глубже. Лично я, хотя и примкнул к эмиграции, не слишком высоко ставлю американские культурные ценности.

Семипалый об этом знал. Пожалуй, по части консерватизма до него даже мне далеко. Я отправился отобедать с Семипалым и Лунносветной сразу после единственной дискуссии, в которой я соизволил поучаствовать. Прибыв в ресторан, я обнаружил, что зал элегантно обставлен в чисто китайском стиле. Главенствовали мотивы эпохи Тан, но многочисленные детали, относящиеся к более поздним временам, позволяли ресторану не казаться похожим на музей. Метрдотель провел меня в отдельную кабинку, отгороженную от главного зала тиковой ширмой. Ширму украшала искусная резьба с изображениями фениксов и драконов.

Ради поддержания духа Собрания мои сотрапезники не стали принимать человеческий облик. Встав, чтобы поприветствовать меня, Семипалый вытянулся во все свои семь с половиной футов. Ради торжественного случая он отполировал свою чешую чудного изумрудного оттенка и подвел свои три глаза (третий располагался прямо посреди лба) дорогими темно-красными тенями, изготовленными из толченых рубинов и крохотных алмазов. Семипалый был одет в длинное, до пола, облачение из черного шелка, расшитого хризантемами.

Его дочь (хотя кое-кто утверждал, что на самом Деле она ему не дочь, а племянница, а некоторые и вовсе считали, что она ни то ни другое) и вправду напоминала лунный свет. В отличие от Семипалого, имеющего вполне осязаемое демонское тело, подлинный облик Лунносветной был частично эфирным. Представьте себе силуэт женщины, нарисованный на листе бумаги одним движением кисти – лишь изгиб, лишь намек на изящную фигуру. Оттените эту фигуру водопадом достигающих пола серебристых волос, что в любом измерении проявляются лишь отчасти, слегка прорисуйте черты лица лунными лучами и звездной пылью – и вот вам Лунносветная.

Она прекрасна и неприступна. Неудивительно, что завистники втихаря твердят, будто ее отец является по совместительству и ее любовником.

Кроме того, Лунносветная относительно молода. Она родилась в конце Демоновой войны, в тот миг, когда ее мать, грозная Крис Непознаваемая Ярость, умирала от ран, нанесенных боевым топором бога Pp'rppa. Повитухой, что приняла Лунносветную, была Висс Злой Язык, сестра Крис Яростной. Некоторые поговаривают, будто Висс хотела оставить девочку у себя и вырастить ее вместе со своим сыном, Тувуном Туманным Призраком. Но Семипалый, горевавший о своей супруге, и слышать об этом не желал. Он сам вынянчил Лунносветную и, не подпуская никого к дочке, вырастил из нее загадку.

Все это и многое другое промелькнуло у меня в памяти, пока я здоровался со своими сотрапезниками. Когда я понял, что воспитанная в древних традициях Лунносветная вознамерилась приветствовать меня тремя глубокими поклонами и девятью простираниями ниц, я поспешил поднять девушку. Мои руки отчасти прошли сквозь ее тело, но я, в общем и целом, ожидал этого и достаточно владел собой, чтобы не выказать удивления.

– Не кланяйся мне, дитя, – твердо произнес я. – Я здесь лишь гость.

Лунносветная опустила темные ресницы. Ее сияющие глаза горели чувством, которое я не сумел до конца распознать.

– Вы – Богоборец, – сказала девушка тихо, почти шепотом. – Если бы не вы, меня бы не было в живых. Я лишь желала выразить вам свое уважение так, как учил меня отец.

Ну, в некотором смысле эти слова правда – если бы мне не удалось тогда хорошим ударом уложить Чахолдрудана, Лунносветная могла бы так и не появиться на свет. Крис Непознаваемая Ярость была смертельно ранена несколькими минутами раньше, и эта беда отвлекла от боя и Висс, и Семипалого.

В тот день мы действовали не очень удачно. Многие наши лучшие воины были ранены. Наш боевой дух не то чтобы упал – он попросту испарился. И чтобы переломить ход событий, требовалось нечто чрезвычайное. Когда Чахолдрудан рухнул мертвым, его ихор вдохнул в демонов новую надежду.

Я бы соврал, сказав, что я тут совсем уж ни при чем, но я не мог позволить, чтобы это очаровательное создание оказывало мне почести, причитающиеся одному лишь императору. А потому я продолжал удерживать Лунносветную, пока она не встала.

– Моя победа была лишь одной из многих, одержанных в тот день, – твердо сказал я. – Поднимись. Если я не ошибаюсь, тут пахнет яйцами тысячелетней выдержки, приготовленными с имбирем.

Семипалый смотрел на дочь с нескрываемой гордостью. Повинуясь его неуловимому знаку, девушка встала. Когда мы расселись по местам, Семипалый снял крышку с блюда, стоявшего на столе. На блюде и вправду обнаружились тысячелетние яйца, искусно уложенные в гнездышко из тонко нарезанного имбиря и маринованного лука-шалота. Семипалый на правах хозяина взял длинные палочки слоновой кости и положил мне лучшую порцию.

Изысканные блюда следовали одно за другим. Разговор сперва касался лишь общих тем – мы болтали о Собрании, сравнивали нынешний организационный комитет с предыдущими, рассказывали анекдоты о старых знакомых, как присутствующих, так и отсутствующих. Когда мы добрались до четвертой перемены блюд, Семипалый заметил: