Лопоухий Илюк - [18]

Грузовик въехал в парк и остановился около высокого шатра. Люди закричали: «Азамат!» Из шатра выбежал человек с чёрными торчащими, как пики, длинными усами. Человек обрадовался и от радости так хлопнул себя по лбу, что упал на землю. Но тут же вскочил, обежал вокруг слонёнка и закричал:

— Слон! Сбылась моя мечта! У меня есть слон!

Конечно, каменные заборы тоже нужны. Но не тогда, когда ты отправился в далёкое путешествие и когда над головой мерцают две тысячи и двадцатьшестнадцать звёзд (и ещё одна звёздочка, по которой путешественники находят дорогу!), когда дует лёгкий ветерок и прилетевшие издалека запахи моря, пустынь, степей, созревающих хлебов кружат голову, зовут в путь.

Всю ночь один из друзей грыз холодный камень, а другой толкал забор, навалившись на него всем телом.

— Так у нас ничего не выйдет, — сказал наконец Илюк. — Острый Зуб, этот забор может повалить только твой дядя. Видишь маленькую дырочку? Пролезь в неё и сбегай за своим дядей!

Острый Зуб вздрогнул.

— Подожди-ка! — забормотал он. — Сейчас. Действительно. Да-да. Без сомнения. Ещё бы. Как-никак. Разумеется… Да, конечно, нет на свете никого сильнее моего дяди! Этот забор для него — тьфу, а не забор! Щепка, валяющаяся под ногами! Но что поделаешь, и у такого славного силача есть недостаток: коли заснёт — никакими силами его не добудишься! Боюсь, раньше осени его не разбудить… Нельзя терять ни минуты, не будем надеяться на дядю, придётся спасение искать самим!..

Но тут во двор вбежал Азамат. Острый Зуб бросился спасаться под ухом — его-то, к счастью, и искать не надо.

Видно, что Азамат — человек смелый и весёлый. Взгляд прямой, походка стремительная, улыбка ясная.

— Как поживает мой слон? — весело спросил Азамат. Илюк огляделся по сторонам.

— Я не видел твоего слона, — ответил он хмуро. — Тут, кроме меня, другого слона нет.

Азамат рассмеялся:

— Я из тебя сделаю циркового слона, дам тебе потрясающее имя! Например: «Ну-и-ну!» или «Вот это да!»

— У меня есть имя. Меня зовут Илюк.

— Илюк, ты можешь стать великим циркачом!

— Ай!.. — вдруг взвизгнул и подпрыгнул Илюк. — Ай-йя! В ухе стреляет! Кусается…

— Гм, кажется, твои уши нездоровы. Я ещё вчера заметил. Правое ухо нормальное, а вот левое… Дрожит, бугрится, пищит, бурчит. А сейчас вроде даже крикнуло с завистью: «Пусть мне, пусть мне будут эти два имени! Я на оба согласен!» Говорящее ухо — подумать только!

— А что тут странного? — гулко спросило левое ухо. — Если уж рот научился разговаривать, так почему уши должны молчать? Уши — это серьёзнее, чем рот. Их сразу два. Два больших весёлых близнеца. А что такое рот? Да просто бедный сирота!

Азамат разинул рот, глаза его чуть не выпрыгнули на лоб, а усы закрутились в пружину.

— А… а… — сказал он, — а… а… а разве так бывает? С ума сойти! Это же готовая программа! Ах, какая программа! — Тут он хлопнул себя по лбу, но не упал, Илюк успел подхватить его хоботом. — Нет, если я упущу такого слона, то буду набитый дурак.

— А может, наоборот? Может, ты будешь самый мудрый на свете циркач, если отпустишь нас? Мой совет: подумай хорошенько! — сказало ухо. — Эй, рот, вот перед тобой человек, который только сегодня узнал, что уши умеют и слушать, и говорить, и дать полезный совет. Наверное, он и про Хеведусь ничего не слышал. Расскажи-ка ему!

Что и говорить, циркачи — народ крепкий! Хотя Аза-мат всё ещё был оглушён этим чудом, он внимательно выслушал Илюка и даже что-то понял.

— Не волнуйся, Илюк! — сказал Азамат, когда Илюк закончил свой рассказ. — Я хорошо знаю ребятишек. Они народ такой — поплачут-поплачут и забудут. И Хеведусь давным-давно перестала плакать, забыла про Илюка!

— Никогда, никогда больше не говори этого! — с жаром воскликнул Илюк. — Однажды я сказал так — ну и рассердилась же Ласточка, как она ругала меня! Смотри, узнает Ласточка, и тебе достанется! Нет! Хеведусь ничего не забыла! Она ждёт! Мне надо идти! Открой ворота!

Азамат очень огорчился. У него даже усы раскрутились и повисли до колен. Уж очень не хотелось отпускать И люка! Как же уговорить его, чтоб остался? Вдруг усы Азамата взметнулись и снова скрутились в тугую пружину. «Але-гоп! — воскликнул про себя неунывающий циркач. — Придумал! Этот слонёнок вышел в далёкий путь ради одной-единственной девочки. А если его попросят тысяча детей? Если они скажут: «Илюк, будь цирковым слоном! Мы просим, мы очень-очень просим тебя!» Я поведу его в цирк! Пусть увидит, как дети любят цирк, как они хлопают. Каждому номеру! Он сам взмолится: «Я тоже хочу выступать в цирке! Пожалуйста, умоляю, возьмите меня в цирковые артисты!»

Днём Азамат привёл Илюка в цирк и спрятал под высокой ложей, в которой расположился оркестр. Сквозь щели в занавеске Илюк мог увидеть всё, что делалось на арене.

Оказывается, этот цирк — удивительная штука!

Вот вышел человек, весь в чёрном, снял свою блестящую чёрную шляпу. Шляпа была пуста. Но только он хотел надеть её, там оказался красный, как огонь, петушок. Тряхнул шляпой — и нет петушка!

А под куполом, словно ласточки, летали сверкающие люди. Сорвутся вдруг, летят до земли — и снова взмывают вверх. У Илюка дух захватило: вдруг упадут!