Лондонград. Из России с наличными. Истории олигархов из первых рук - [126]
В течение нескольких лет Лондонская фондовая биржа принимала российские ценные бумаги. В 2006 году российские фирмы подняли 5,8 миллиарда фунтов стерлингов в новом капитале, значительно выше, чем в более ранние годы. К началу 2007 года одиннадцать российских компаний — частные, принадлежащие государству — были внесены в список, хотя и частично. Нью-Йорк, напротив, поднял очень немного от такого ІРО[92].
Стимулы для регистрации акций российских компаний за границей были различны. С момента выступления Путина против «ЮКОСа» многие обеспокоенные российские предприниматели начали переводить свои активы в наличные, частично пуская в ход акции и таким образом сокращая их уязвимость от политических капризов Кремля. «Это их запасная стратегия, — сказал Павел Теплухин, глава управления активами компании «Тройка диалог». — Перечисляя свои акции на фондовую биржу в Лондоне, эти компании покупают себе политическую страховку». В то время как некоторые компании выпустили новые акции, чтобы повторно инвестировать капитал в свой бизнес дома, другие предложили только существующие акции без фиксированного дивиденда на свободный рынок. Это принесло владельцам деньги, которые утекли из России.
Способ, которым Сити переманивая клиентов-олигархов, был предметом постоянных дискуссий в Великобритании. Билл Броудер, некогда один из самых влиятельных западных инвесторов в России, предупреждал: «В шкафу всех российских компаний есть много скелетов». В 2006 году, несмотря на то что Броудер вложил в Россию через свой четырехмиллиардный фонд «Эрмитаж» больше, чем какой-либо другой предприниматель, у него во время поездки в Москву изъяли российскую визу. Он долго критиковал мутное корпоративное управление России и обвинял государственные компании, такие, как энергетический гигант «Газпром», в «демонтаже активов» и мошенничестве. Хотя Тони Блэр наладил отношения с российскими властями, запрет на въезд в Россию все еще остается в силе.
Самые спорные ценные бумаги были у «Роснефти». Принадлежащая государству нефтяная компания заработала 5,6 миллиарда фунтов стерлингов в Лондоне в июле 2006 года, после того как Верховный суд отклонил попытку «ЮКОСа» официально подтвердить, что государственная компания «Роснефть» ведет «отмывание» незаконно приобретенных активов. Тем не менее проспекты «Роснефти» содержат один из самых длинных разделов, когда-либо посвящаемых «факторам риска», с обширными подробностями судебных процессов, в которых компания сталкивалась с «ЮКОСом» и его прежними акционерами.
Владеющий миллиардным состоянием международный инвестор и филантроп Джордж Сорос утверждал, что свободное хождение ценных бумаг «Роснефти» подняло «серьезный этический вопрос и проблему энергетической безопасности», а значит эти вопросы не должны решаться по британским законам и правилам [35]. Его критические замечания получили широкий отклик. Страховое кооперативное общество охарактеризовало инвестиции в такие компании, как «спекулятивные операции, а не вложение денег» [36]. «Индепендент» назвала инвестиционные банки и бухгалтерские фирмы, которые присвоили и распределили между собой приблизительно 70 миллионов фунтов стерлингов, «мордами из Сити в корыте» [37]. В то время как Нью-Йорк ужесточил правила для российских компаний, стремящихся внести свои акции в списки, лондонские финансовые рынки начали процесс, который один критик назвал «колоссальной распродажей для дружественных капиталистов из Кремля» [38].
Планы Дерипаски по ІРО относительно «Русала» тормозили все еще действующий запрет на визу в Северную Америку, а также спорное происхождение собственных активов «Русала» в США. Но это все было интермедией по сравнению с другими препятствиями, названными одним комментатором «тайными глубинными бомбами», взрывающими планы Дерипаски. Первым был нерешенный конфликт с Черным и непрекращающийся риск того, что Дерипаска мог оказаться лицом к лицу с выставленным им счетом в 4,35 миллиарда долларов.
Вторым препятствием была, так сказать, тень Путина. Путин широко одобрял российские компании, выпускающие акции в Лондон, а также ту респектабельность и престиж, которые это несло России, но оставался вопрос: действительно ли выпуск новых ценных бумаг был чисто коммерческой сделкой или же за ним скрывались политические мотивы? В частности, существовал ли риск захвата активов, подобного государственной конфискации «ЮКОСа»?
«Тени Кремля» — фраза, характеризующая таких олигархов, как Дерипаска и Абрамович, обсуждающих свои сделки непосредственно с Путиным по телевидению. Вопросу о скрытой руке государства придал достоверности сам Дерипаска, когда в июле 2007 года сказал, что представляет себя ни много ни мало хранителем государственных активов. «Если государство скажет, что мы должны отдать что-то, мы отдадим это, — заявил он. — Я не отделяю себя от государства. У меня нет никаких других интересов».
Это было удивительно искренним утверждением, которое продемонстировало природу его отношений с государством. И сделано это было так подобострастно, что его банковские советники пришли в негодование от такой нетипичной для олигарха неосмотрительности. Дерипаска позже утверждал, что его неверно процитировали, а он просто выражал свое отношение к России как гражданин и патриот. Но маловероятно, чтобы такой опытный бизнесмен, каковым является Дерипаска, сказал что-то такое, чего не намеревался говорить. Его замечания усилили опасения тех, кто твердит о существующем риске для российских компаний, которые в любой момент государство может забрать назад. К концу 2007 года российское правительство предприняло «хитрую уловку», в частности в отношении «VSMPO-Авизма» — одного из ведущих производителей титана в мире и «АвтоВАЗа» — производителя автомобилей «Лада». С другой стороны, множество российских компаний приобрели иностранные активы без каких-либо отрицательных последствий для себя.
