Лондон. Темная сторона - [76]

— Хм, ты наверняка знаешь, как доставить девушке удовольствие, — отметит она.

— Молчи и иди за мной! — скажешь ты.

Вы собираетесь пройти за бархатный занавес, но мужчина в темном костюме преграждает вам путь:

— Вам туда нельзя!

— Мне — можно! Привыкай! — ответишь ты.

Потом, сломав ему руку чуть выше локтя, ты будешь наблюдать, как из его рукава потечет кровь.

* * *

На втором этаже ты останавливаешься у одной из комнат.

— Что ты делаешь? — зашипит она на тебя. — Ищешь неприятностей?

— Одного из наших послали сюда пару месяцев назад, — ответишь ты, тихонько постучав в дверь. — Он должен был связаться со мной, когда я приеду. Но он не объявился.

— Может, он забыл?

— Невозможно.

— Может, это ты забыл?

— Я знаю, когда не могу чего-то запомнить!

Это звучит резко. Нетерпеливо. Почти грубо.

— Ладно. Слушай, мне надо сказать тебе две вещи, — помолчав, скажет она.

— Ну?

— Во-первых, мне не нравится, что ты разговариваешь со мной в таком тоне. Особенно если ты все еще надеешься на мою помощь.

— А во-вторых?

— А во-вторых, у тебя за спиной стоит какой-то человек с пистолетом и целится тебе в затылок.

Ты всегда знаешь, как поступить.

Ты развернешься и схватишь его за горло. Сначала его мышцы будут дергаться, а потом в коридоре снова останетесь только вы: ты и девушка.

— Посмотри, нет ли у него пропуска? — спросишь ты.

* * *

— Ну и бардак! — скажет она, оглядев комнату. — Тут просто свалка. Как думаешь, кто так постарался? «Три марионетки»?

Но ты уже уставился на труп на кровати.

— Это твой связной?

Ты кивнешь.

— Что случилось?

— Током ударило.

— Ты можешь это утверждать, просто взглянув на тело?

Из шкафов и ящиков пахнет слежавшейся одеждой. На зеркале в ванной высохшая пена для бритья.

— Здесь воняет! — скажет она. — Открыть окно?

Порой достаточно мелочи: открытого окна в соседнем номере или крови, вытекающей в док из ржавого отверстия в портовой стене.

— Нет, не надо!

Она достанет из двери пропуск, его цепочка нежно обовьет ее тонкие пальцы. Она всмотрится в фотографию.

— Похоже, у Джона Фредерсона теперь новое лицо и новое имя, — скажешь ты, внимательно изучая пропуск.

Перевернув карточку, она станет ее изучать с обеих сторон.

— Эта штука проведет тебя в его личные апартаменты на Канада-сквер, — скажет она. — Я могу отвести тебя туда, если хочешь.

На выходе из отела ты встретишь тайского мальчика в футболке с надписью: «Слушайте Доктора Хука!» Он продает DVD из черного чемоданчика фирмы «Самсонит». «Похищения людей: Красный ряд, Революционные Подростки-Мученики». «Вечеринка в наручниках». «Дроссель галстука натыкается на подростковую страсть». «Сутенер детских сливок IV».

Вокруг никого, только полуденный свет.

— У тебя есть что-нибудь, чего больше ни у кого нет? — спросишь ты.

Мальчишка открывает заднее отделение чемоданчика. На DVD люди совершают нечто, кажущееся тебе бессмыслицей.

— Заинтересовались? — с надеждой спросит мальчик.

Но ты уйдешь, не ответив.

3

Башня на Канада-сквер закрыта для всеобщего посещения. В ней 3960 окон и 4388 ступеней на пяти пожарных лестницах, соединяющих все пятьдесят этажей. Она восьмисот футов высотой. Солнце оставляет на небе длинные белые следы, когда смотришь на него сквозь стекло.

* * *

Ты блуждаешь среди людских толп в подземном супермаркете как раз под Кенери-Уарф, проверяя входы и выходы, запоминая расположение камер, сенсоров и постов охраны. В городах есть места их саморазрушения. Мир возвращает долг сам себе.

Вокруг тебя масса звуков: играют дети, звенят чашки, раздаются шаги по мостовым. Ты замечаешь покрытые инеем стеклянные столы перед кафе, ресторанами и барами. Звуки музыки. Смех. Люди вокруг смотрят заторможено и сонно, будто их похитили из мест, где слишком мало солнечного света. Единственная привычная вещь для тебя здесь — названия на светящихся вывесках: «Старбакс», «Криспи Крем», «Гэп», «Мон-Блан».

* * *

Люди стали рабами вероятности. Ты допускаешь, что, приехав, ты появился на экранах кабельного телевидения. Женщина фотографирует тебя на сотовый телефон. В ее рваной белокурой стрижке мерцают блики, она одета в золотистую куртку из искусственной кожи, выбеленные джинсы и черные кубинские ботинки. Теперь ты должен привыкнуть к этому.

Химические тесты показали, что Прозак[45] сейчас спит в главном водохранилище.

Чтобы сделать еще один кадр, женщина наклоняется вперед; обнажается полоска настолько загорелой кожи, что в дневном свете она кажется серой.

Ты заметишь татуировку у нее на пояснице. У всех теперь есть татуировки на поясницах. Или на лодыжках. Это элемент защиты.

— От чего? — подумаешь ты.

* * *

В 7.01 вечера в пятницу, 9 февраля 1996 года, в припаркованном миниавтобусе взорвалась бомба, повредив офисный комплекс в Кенери-Уарф. В результате взрыва погибли два человека, пострадало более ста. Устройство было заложено в подземном гараже недалеко от Канада-сквер. Был разрушен фасад соседнего здания, задета крыша и вдребезги разнесен стеклянный атриум. Выбитые стекла были разбросаны в радиусе четверти мили. Очевидцев окатило волной разбитого стекла. Все вокруг просто падало.

* * *

Ты обыскиваешь все вокруг, каждый уголок, проверяя скамейки, искусственные цветы и даже мусорные ведра. Ты всматриваешься в лица, следишь за жестами. Наблюдение за семьями приводит тебя к выводу, что семья — нежный ночной кошмар, череда бесцельных и непрерывных требований. Вся система супермаркетов создана, чтобы стимулировать эти требования. Семьянины выглядят хорошо, ухоженно. Но только если семьи были созданы недавно.