Лондон: Бегство из ада - [14]

– Это что?

Тот пожал плечами.

– Они страдали. Я не знал, как им еще помочь.

– Похоже, ты немного переусердствовал, а, приятель?

– Не знаю, я не врач.

– Я тоже не врач, но мне об этом известно.

Крюк не ответил. Он старательно отводил глаза в сторону и положил руку на кобуру с пистолетом. Шкипер это заметил.

– А ты бы хотел оказаться на их месте? – спросил он.

– У них не было шансов, – ответил Крюк. – Мы не дотащили бы их до Лондона.

Шкипер презрительно скривился.

– Я пригнал машину.

– Тогда нам с тобой проще будет вернуться, – приободрился Крюк, мигом забыв об убитых им товарищах

– Нет, – поправил Шкипер, – вернуться будет проще мне.

– А я?

– Ты отправишься пешком. Это самое меньшее наказание за то, что ты сделал.

Крюк взвился.

– Ты что еще за судья тут выискался? – с вызовом спросил он.

– Другого судьи здесь нет, – спокойно ответил Шкипер, – приходится быть мне.

Крюк схватился за пистолет, но Шкипер оказался быстрее. Автомат, небрежно висевший у него на плече дулом вниз, мгновенно переместился в боевую позицию, и ствол уперлось Крюку в живот.

– Брось оружие! – приказал он.

Крюк выронил пистолет.

Шкипер отбросил его ногой и запер Крюка в глухой каморке.

– Ты оставляешь меня на верную смерть, – попробовал тот его разжалобить.

– Нет, подонок, все по-честному. Ты выломаешь эту дверь минут через десять. За это время я успею отъехать довольно далеко, и твои пули до меня не достанут. А дальше все зависит от тебя. Сумеешь найти транспорт – доберешься до Лондона. Но имей в виду – я расскажу в метро, что ты сделал. Так что, может, тебе и не стоит туда возвращаться.

Шкипер пошел к выходу. Крюк слышал его шаги сквозь дощатую дверь и окликнул бывшего приятеля.

– Постой!

– Что еще? – остановился тот.

– Где ты был так долго? Нашел что-нибудь?

– А тебе зачем?

– Так, интересно. Рассказал бы – все равно видимся в последний раз.

Шкипер колебался.

– Да, нашел, – наконец сказал он.

– Что? – задыхаясь от нетерпения, спросил Крюк.

– Убежище.

– Большое?

– Очень.

– А припасы?

– Имеются в достатке.

– И где оно?

– А вот этого я тебе не скажу.

– Ты-то сам хоть не забудешь?

– Отметил на карте.

– Что станешь делать?

– Перевезу сюда людей из Лондона.

Крюк аж закашлялся от такой глупости.

– Каких людей, идиот? Зачем они тебе? Мы могли бы жить там вдвоем всю жизнь и ни в чем не нуждаться. Нашли бы баб в окрестностях – я уверен, они еще есть кое-где – нарожали бы с ними детей и в ус не дули. Зачем тебе возвращаться в лондонскую радиацию, если здесь она во много раз меньше?

– У меня там сын, – сухо ответил Шкипер.

Все случилось, как Шкипер и говорил. Когда Крюк выломал дверь и добрался до своего автомата и пистолета, армейский японский джип Шкипера уже едва виднелся на дороге. Стрелять по нему не имело смысла.

Крюк долго искал убежище, о котором говорил Шкипер, но так ничего и не обнаружил. Немногочисленные местные жители, сидящие по подвалам и деградировавшие от радиации, не смогли рассказать ему ничего интересного. А некоторые проявляли открытую агрессивность и бросались на него. Пришлось парочку пристрелить.

После нескольких лет поисков, Крюк раздобыл себе почтовый бронированный фургон, в котором раньше перевозили деньги, набил его отнятыми у фермеров дробовиками, и добрался-таки до Лондона. Там он, не будь дурак, за стволы выправил себе новые документы и осел окраинной станции «Арчвэй» черной линии, через одну от которой тоннель выходил на поверхность. Особо не светился, потихоньку разнюхивая, то, что его интересовало.

Вскоре обнаружилось, что его никто не разыскивал. Шкипер по непонятной причине Крюка не сдал и о найденном убежище тоже не рассказал. То ли поумнел, то ли блефовал тогда.

Крюк издали следил за его судьбой, а когда Шкипер погиб, окончательно решил, что бояться ему больше нечего, переселился ближе к центру и стал жить под своим настоящим именем. Любопытным, которые его помнили, он объяснил, что долго жил в одном из провинциальных замков, женился там, а когда на замок напали кочевники и перебили большую часть его жителей, а остальных угнали в рабство, ему удалось бежать и добраться до Лондон.

– Все-таки, – говорил Крюк, – несмотря ни на что, безопаснее, чем в столичной подземке, нет больше нигде. Больше людей – больше возможностей, – повторял он в таких случаях услышанную от кого-то поговорку, вкладывая в нее свой особый смысл.

Дела его шли ни шатко, ни валко. Он старел, и вылазки на поверхность уже не приносили прежней добычи. Налеты на караваны тоже усложнились, поскольку торговцы стали нанимать большую охрану, и нападать сделалось себе дороже.

В последнем таком налете профессиональные коммандос, охранявшие караван, изрядно потрепали банду Проповедника и оставили ее без добычи. Досталось и Крюку. Зализывая раны, он слушал опять всплывшие байки про подметро и про то, что у них кончаются припасы, и они ищут возможности куда-нибудь переехать. Один из рассказчиков божился, что лично знает человека, чей шурин поддерживает отношения с охранником подметро, поставляя ему малолетних проституток. От того, мол, и исходит эта информация.

Крюк и вспомнил о карте Шкипера. Того уже нет, но у него остался щенок, который, должно быть, стал уже взрослым. Прихватив с собой двух подельников, Крюк наведался на родную станцию Шкипера. Сына его они не застали, однако перехватили в тоннеле шурина, возвращавшегося с грибной плантации. И все получилось как нельзя лучше – после пары часов «уговоров», на которые Мокрый, подручный Крюка, был большой мастер, шурин, которого звали Санжит, карту отдал. Ту самую, большую, как простыня в разложенном виде. Крюк помнил ее хорошо и руку Шкипера в карандашных заметках узнал тоже. Не рассматривая ее особо, Крюк сунул карту в планшет и дал ходу.