Локальный конфликт - [19]

Майор побежал поднимать по тревоге остальных. По громкой связи делать это пока боялись — вдруг лорд услышит.

«Какой огромный отряд? Откуда? — недоумевал Кондратьев, — село-то вот уже три недели как зачищено, и ничего там не нашли, кроме нескольких автоматов, припрятанных в сараях да подвалах. Это простительно. Время неспокойное. Каждый думает о своей защите, а автомат в таком случае в хозяйстве — вещь незаменимая, нужнее, чем грабли и вилы. Автоматы конфисковали. Владельцев даже наказывать не стали. Откуда боевики-то там появились? Из-под земли выползли или из воздуха материализовались?»

Но времени на все эти вопросы, да и на их обдумывание, не было. Он вскоре обо всем узнает. До села очень близко. Только бы лорд не узнал об этом, еще взбредет старому пердуну в голову посмотреть на боевые действия. «Не гладиаторы мы, чтобы с трибуны за нами наблюдать, и за лордом глаз да глаз будет нужен, а то залезет, куда не надо».

Глава 4

БМП стала уклоняться влево, переваливаясь через высокие сугробы, ограждавшие дорогу с двух сторон, как бордюрные камни. Дорога была очень узкой. Двум машинам на ней не разъехаться, если они встанут лоб в лоб. БМП перекосило, на колее осталась лишь левая гусеница. Такой же маневр чуть ранее проделали идущие впереди машины, чтобы уступить дорогу мчавшимся навстречу двум БТРам. Капитан заметил, что у первого закоптился левый бок. Видимо, взрыв прогремел рядом, по броне ударили только осколки, и ее опалило огнем, подпортив внешний вид, но не причинив особого вреда. На втором БТРе повреждений вообще не было заметно, но капитан не видел, что творилось у них на другой стороне. Хорошо бы бронетранспортеры остановились, тогда появится шанс разузнать — что же происходит в селе и на его окраинах.

Приблизившись к колонне, БТРы сбавили скорость, выползли на обочину. Их затрясло мелкой дрожью, а колеса несколько раз провернулись вхолостую, почти не продвинувшись вперед, пока они пробивали себе дорогу в сугробах они разметали их, точно снегоуборочные машины, проскочили стороной колону бронетехники и вновь вернулись в колею. Капитан, провожая их взглядом, мог ручаться головой, спорить с кем угодно, что в бронетранспортерах сейчас были раненые, которых везут в госпиталь.

На обочине валялась бетонная стелла, присыпанная снегом, так что сперва ее можно было бы принять за обычный сугроб, но уж слишком угловатым он был.

К селению, как медведи на запах разлившегося меда, стекалась бронетехника, очень разная. От танков до минных разградителей. Приказ был обложить селение со всех сторон, ни в коем случае не лезть туда до тех пор, пока обстановка не будет разведана, пока не подвезут гаубицы и пока не подойдет пехота.

Над селом кружила пара Ми-24, но несколько дымных столбов, поднимавшихся почти до небес развесистыми кронами и начинавших возле основания густеть, меняя цвет с темно-серого на черный, не их работа. Вертолетчики вообще не сделали пока ни одного выстрела. Они спустились уже довольно низко, точно испытывали судьбу, и теперь в них, наверное, попадешь из газового баллончика, уж из дамского пистолета — точно, хотя дамы, ежели таковые находились в составе бандформирования, отдавали предпочтение громоздкому снайперскому ружью.

На окраине села в одиночестве стояла БМП. Пулемет у нее был слишком задран вверх, точно он собирался обстреливать воздушные цели или вершины гор. Но до гор, поросших казавшимися очень тонкими и чахлыми деревьями, похожими на нездоровые волосы на лысеющем черепе, было так далеко, что ни о какой прицельной стрельбе речи быть не могло. Скорее всего, пули вообще не долетят до них, ослабнут где-то на подлете и упадут на землю дождем. В селе большинство домов были одноэтажными, так что задирать высоко пулемет, чтобы, к примеру, снять боевика, засевшего на чердаке, не стоило.

Чуть позади бронемашины в снегу чернела воронка, будто это был ход в подземный мир, куда тролли, гномы или кто там еще живет, хотели утащить одну из гусениц бронемашины. Но она оказалась для них слишком тяжелой, они ее бросили. Наполовину гусеница свалилась в воронку, наполовину лежала на снегу, как фантастическая железная змея, которая застыла, выползая из норы.

Другую гусеницу сорвало чуть позже, вместе с передним катком, прямым попаданием гранаты. Еще какое-то время БМП двигалась на одних катках, а потом застряла, погрузившись в снег и землю почти до днища. Между днищем и землей остался очень маленький просвет — люк, может, и откроешь, но вряд ли протиснешься в образовавшуюся щель, а это значило, что экипажу пришлось выбираться через задние двери и крышу кабины.

Вокруг БМП на снегу виднелись еще три черные проплешины, но снег до земли они не проели, а еще там было несколько уже начинавших темнеть красных пятен.

БМП немного занесло в сторону, развернуло боком, точно ее водитель развил слишком большую скорость, а потом не справился с управлением на плохой и скользкой дороге. Ее внесло прямо в деревянный забор. Бронемашина подмяла его под себя, перемолов катками доски в щепки.

Угол одноэтажного дома, в сад перед которым вломилась БМП, был снесен взрывом, в стене зияла пробоина, все стекла вылетели, в рамах осталось только несколько острых осколков. Вокруг дома были разбросаны кирпичи, куски стекол, точно осколки шрапнели. Снег припорошила кирпичная пыль. Угол обвалили, видимо, гранатометом, дыру в стене проделали тем же орудием. Пушка с первого же выстрела превратила бы строение в неузнаваемые развалины. Дом через дорогу, тоже одноэтажный, сохранился чуть лучше, хотя и в нем почти не осталось стекол, а на кирпичной стене отчетливо виднелись выбоины от пулеметной очереди. Она проходила прямо через пустующую оконную раму, из которой выползал слабенький черный дым.