Логика - [28]
Дихотомия
§ 21. Существует приём деления, свободный от ошибок, встречающихся при других способах деления. Называется этот приём «дихотомией», т. е. делением надвое.
В рассмотренных нами ранее примерах за основание деления принималось возможное изменение признака в некотором определённом отношении. При дихотомии основанием деления служит не изменение признака, а простое наличие или отсутствие известного признака. Иными словами, дихотомия есть деление объёма данного понятия на два противоречащих друг другу видовых понятия, т. е. на два таких понятия, из которых одно представляет отрицание признаков другого. Таково, например, деление людей на плавающих и неплавающих или растений на споровые и неспоровые. Часто бывает, что полученное посредством дихотомии деление объёма понятия может быть продолжено. Так бывает, когда отрицательное понятие, составляющее один из видов разделённого рода, в свою очередь есть сложное понятие, допускающее дальнейшее деление надвое.
Рис. 11
Например, разделив объём понятия «учёные» на противоречащие видовые понятия «математик» и «не-математик», мы можем, в свою очередь, разделить объём отрицательного понятия «не-математик» на противоречащие видовые понятия «естественник» и «не-естественник». В свою очередь объём отрицательного понятия «не-естественник» может быть разделён на противоречащие видовые понятия «историк» и «не-историк» и т. д. (см. рис. 11).
Такое деление может продолжаться до тех пор, пока мы не дойдём до видового понятия, к которому должно быть отнесено понятие исследуемого нами предмета. Дихотомия применяется как вспомогательное средство ориентировки, например в ботанике — при составлении так называемых определителей растений. В этих справочниках длинная цепь дихотомических делений приводит в конечном счёте к определению вида, к которому принадлежит рассматриваемое растение.
§ 22. Преимущество дихотомии в том, что при ней не нарушаются указанные выше правила деления. В самом деле, при дихотомии виды, получающиеся в результате деления, оказываются понятиями, противоречащими друг другу. Но объёмы противоречащих понятий не могут быть перекрещивающимися: не может быть найден такой предмет, который одновременно входил бы в объём видового понятия и в объём понятия, противоречащего этому видовому понятию. Иными словами, деление при дихотомии не может быть сбивчивым. Если растения делятся на споровые и неспоровые, то ясно, что исследуемое растение должно оказаться либо в числе споровых, либо в числе неспоровых. Ясно и то, что если оно входит в число споровых, то оно не может в то же время оказаться в числе неспоровых.
При дихотомии сумма видовых объёмов, полученных в итоге деления, полностью исчерпывает объём делимого, не может быть ни больше, ни меньше этого объёма. Поэтому разделение, осуществлённое по правилам дихотомии, никогда не может быть ни слишком широким, ни слишком узким. Если род позвоночных животных разделён на виды крылатых и некрылатых, то ясно, что, кроме этих двух видов, невозможен никакой третий, который составил бы часть объёма разделённого понятия.
§ 23. При всех этих преимуществах дихотомия имеет свои недостатки. Во-первых, деление объёма на противоречащие понятия оставляет слишком неопределённой ту часть объёма данного делимого, которая выражается отрицательным понятием. Если о позвоночных я знаю только то, что они бывают или крылатые, или некрылатые, то второй, отрицательный вид «некрылатые» — слишком общее, слишком неопределённое понятие. Такое понятие, как это всегда бывает с противоречащими понятиями, подразумевает лишь признаки, которые должны быть отрицаемы в содержании видового понятия.
§ 24. Во-вторых, продолжая дихотомическое деление, мы обычно доходим, наконец, до такой области, относительно которой весьма затруднительно решить, к какому — положительному или противоречащему ему отрицательному — виду будет принадлежать понятие данного предмета. Так, различие между животным и растением резко бросается в глаза, если мы имеем дело с высшими формами животного и растительного мира. Никто не затруднится сказать, что, например, тигр — животное, а дуб — растение. Но там, где приходится иметь дело с микроорганизмами, даже учёные-специалисты часто затруднялись ответить на вопрос, к животным или к растениям должен быть отнесён данный вид. В таких видах часто имеются налицо и обычные отличительные признаки животного и признаки растения.
Неудивительно поэтому, что роль дихотомии в научной классификации предметов и явлений очень ограничена, дихотомия обычно используется лишь как предварительный вспомогательный приём ориентировки.
Задачи
>1. Определите понятия: «окружность»; «газета»; «безусловный рефлекс»; «остров», «перешеек», «канал» (в географическом смысле); «колонна» (в военном смысле); «гора», «холм»; «лысина»; «артист», «актёр»; «ямб»; «синус угла»; «трение»; «барометр»; «революция»; «конус»; «конституция»; «ягода», «плод»; «ось»; «психология»; «признак».
>2. Проверьте правильность следующих определений и в случаях, когда эти определения окажутся неправильными, поясните, какое правило определения в них нарушено: «день — промежуток времени между восходом и заходом солнца»; «цилиндр — тело, образуемое вращением прямоугольника вокруг одной из его сторон»; «кит — не рыба»; «вдохновение — живейшее расположение души к восприятию впечатлений и к соображению о них»; «дебют — выступление артиста перед публикой»; «пирога — лодка индейцев, выдолбленная из ствола дерева и управляемая веслом»; «чемпион — победитель в состязании»; «экзамен — испытание учащегося в каком-нибудь предмете»; «афиша — расклеенное в публичных местах извещение о каком-нибудь зрелище»; «параллельные линии — линии, которые ни при каком продолжении не пересекаются между собой»; «либерал — человек либеральных убеждений».
В работе выдающегося отечественного историка философии подробно рассматривается развитие античной философии от периода становления (милетская и пифагорейская школы) к взлету высокой классики (Сократ, Платон, Аристотель) и далее к учениям эпохи эллинизма (стоицизм, скептицизм, эпикуреизм). Завершает исследование обзор эволюции неоплатонизма, оказавшего особое влияние на становление христианской патристики.
Книга проф. В. Ф. Асмуса посвящена жизни и творчеству одного из величайших мыслителей древности — Платона. Автор анализирует теорию познания Платона, его космологические идеи, учение об обществе и государстве, наглядно и выпукло прослеживая «анатомию» идеалистической мысли, которая воплощена в диалогах Платона. Вскрывая идейные истоки платоновского идеализма, автор показывает эволюцию мировоззрения Платона, его влияние на философию античности и на последующее развитие философии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Обнажая воочию маразм современной буржуазной мысли, поход против доказательства и доказательности, затеянный философскими мракобесами и декадентами, В.Ф. Асмус последовательно утверждает непреложную ценность доказательства в мышлении, цель которого ― не извращение, а утверждение истины. Ибо самым убийственным для отрицателей доказательства, и в то же время самым смешным в их действиях фактом, является то, что ненужность доказательства они пытаются (разумеется, безуспешно) «доказывать». Тем самым они на деле признают над собою безусловную власть того самого логического принципа, который они в реакционном «раже» бессмысленно отрицают.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лешек Колаковский (1927-2009) философ, историк философии, занимающийся также философией культуры и религии и историей идеи. Профессор Варшавского университета, уволенный в 1968 г. и принужденный к эмиграции. Преподавал в McGill University в Монреале, в University of California в Беркли, в Йельском университете в Нью-Хевен, в Чикагском университете. С 1970 года живет и работает в Оксфорде. Является членом нескольких европейских и американских академий и лауреатом многочисленных премий (Friedenpreis des Deutschen Buchhandels, Praemium Erasmianum, Jefferson Award, премии Польского ПЕН-клуба, Prix Tocqueville). В книгу вошли его работы литературного характера: цикл эссе на библейские темы "Семнадцать "или"", эссе "О справедливости", "О терпимости" и др.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Что такое событие?» — этот вопрос не так прост, каким кажется. Событие есть то, что «случается», что нельзя спланировать, предсказать, заранее оценить; то, что не укладывается в голову, застает врасплох, сколько ни готовься к нему. Событие является своего рода революцией, разрывающей историю, будь то история страны, история частной жизни или же история смысла. Событие не есть «что-то» определенное, оно не укладывается в категории времени, места, возможности, и тем важнее понять, что же это такое. Тема «события» становится одной из центральных тем в континентальной философии XX–XXI века, века, столь богатого событиями. Книга «Авантюра времени» одного из ведущих современных французских философов-феноменологов Клода Романо — своеобразное введение в его философию, которую сам автор называет «феноменологией события».