Логика - [27]
§ 17. Второе условие правильности деления состоит в требовании, чтобы сумма предметов во всех полученных при делении видах в точности равнялась сумме предметов разделённого понятия, т. е. чтобы сумма видов исчерпывала весь объём родового понятия. При нарушении этого правила деление получается либо слишком узким, либо слишком широким. Так, разделив объём понятия «лес» на виды хвойных и лиственных лесов, мы получим, очевидно, слишком узкое деление, так как кроме хвойных и лиственных лесов бывают ещё леса смешанные, т. е. хвойно-лиственные. Здесь сумма объёмов видовых понятий, очевидно, меньше объёма делимого, она не исчерпывает полного объёма делимого и не содержит в себе всех его видов.
Напротив, разделив объём понятия «звёзды» на виды заходящих звёзд, незаходящих звёзд и планет, мы получим, очевидно, слишком широкое деление, так как планеты не суть звёзды. Здесь вследствие включения планет в число звёзд сумма объёмов видовых понятий оказалась большей сравнительно с объёмом делимого понятия.
§ 18. Третъе условие правильности деления состоит в требовании, чтобы члены деления исключали друг друга. Это значит, что в итоге деления каждый предмет, входящий в объём делимого родового понятия, должен войти в объём какого-либо одного из видовых понятий, но не должен сразу войти в два или в большее число видов. Иными словами, разделение как результат деления понятия состоит из соподчинённых понятий, т. е. из видов, подчинённых делимому как роду.
Примером нарушения этого правила будет деление рек на судоходные, несудоходные, сплавные и порожистые. В делении этом некоторые члены (сплавные реки и порожистые реки, несудоходные реки и порожистые реки) не исключают друг друга, не являются видами, исключающими друг друга. Это значит, что, производя деление и переходя от одного видового понятия к другому, например от понятия несудоходных рек к понятию порожистых рек, мы ввели в состав этого последнего часть предметов, уже вошедших в состав предыдущего.
§ 19. Из всех возможных ошибок деления самой значительной является ошибка, состоящая в отступлении от принятого при делении основания.
И действительно: правильность разделения объёма делимого родового понятия на соподчинённые виды зависит от того, насколько последовательно и систематически будет проводиться нами изменение признака, составляющего основание деления. Так как всякая часть объёма, получающаяся в результате деления родового понятия, определяется известным изменением признака, входящего в содержание понятия, то всякая ошибка при решении вопроса о принципе, по которому должно происходить изменение этого признака, должна привести к ошибке в результатах деления. Деление, в котором допущена эта ошибка, называется сбивчивым или перекрёстным. Последнее название показывает, что в случае подобного деления одни и те же предметы оказываются одновременно входящими в различные виды. Кто, например, разделит людей на храбрых, трусливых и осторожных, должен согласиться с тем, что осторожными могут оказаться и некоторые храбрые и некоторые трусливые люди.
§ 20. Деление, свободное от логических ошибок, есть далеко не лёгкая задача. Оно легко осуществимо, если признак, по изменению которого производится распределение рода на виды, настолько точен и отчётлив, что все возможные изменения его легко обозримы и могут быть установлены исчерпывающим образом.
В сложных предметах и явлениях природы и общества часто чрезвычайно трудно найти и выделить такое изменение признаков, которое ставило бы группу предметов, являющихся известной разновидностью, вне любой другой группы предметов, обладающих другой разновидностью того же самого вида. Можно, например, разделить объём понятия «военный самолёт» на виды в зависимости от назначения самолёта. Тогда объём понятия «военный самолёт» разделится на виды: 1) разведчиков; 2) истребителей; 3) бомбардировщиков; 4) штурмовиков и 5) транспортных самолётов.
Однако это разделение не учитывает того, что один и тот же самолёт может исполнять одновременно два назначения: например, применяться и при штурмовке и при бомбардировке в одно и то же время. Но это значит, что может существовать такой штурмовик, который, входя в разряд штурмовиков, входит одновременно и в разряд бомбардировщиков.
В работе выдающегося отечественного историка философии подробно рассматривается развитие античной философии от периода становления (милетская и пифагорейская школы) к взлету высокой классики (Сократ, Платон, Аристотель) и далее к учениям эпохи эллинизма (стоицизм, скептицизм, эпикуреизм). Завершает исследование обзор эволюции неоплатонизма, оказавшего особое влияние на становление христианской патристики.
Книга проф. В. Ф. Асмуса посвящена жизни и творчеству одного из величайших мыслителей древности — Платона. Автор анализирует теорию познания Платона, его космологические идеи, учение об обществе и государстве, наглядно и выпукло прослеживая «анатомию» идеалистической мысли, которая воплощена в диалогах Платона. Вскрывая идейные истоки платоновского идеализма, автор показывает эволюцию мировоззрения Платона, его влияние на философию античности и на последующее развитие философии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Обнажая воочию маразм современной буржуазной мысли, поход против доказательства и доказательности, затеянный философскими мракобесами и декадентами, В.Ф. Асмус последовательно утверждает непреложную ценность доказательства в мышлении, цель которого ― не извращение, а утверждение истины. Ибо самым убийственным для отрицателей доказательства, и в то же время самым смешным в их действиях фактом, является то, что ненужность доказательства они пытаются (разумеется, безуспешно) «доказывать». Тем самым они на деле признают над собою безусловную власть того самого логического принципа, который они в реакционном «раже» бессмысленно отрицают.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Что такое событие?» — этот вопрос не так прост, каким кажется. Событие есть то, что «случается», что нельзя спланировать, предсказать, заранее оценить; то, что не укладывается в голову, застает врасплох, сколько ни готовься к нему. Событие является своего рода революцией, разрывающей историю, будь то история страны, история частной жизни или же история смысла. Событие не есть «что-то» определенное, оно не укладывается в категории времени, места, возможности, и тем важнее понять, что же это такое. Тема «события» становится одной из центральных тем в континентальной философии XX–XXI века, века, столь богатого событиями. Книга «Авантюра времени» одного из ведущих современных французских философов-феноменологов Клода Романо — своеобразное введение в его философию, которую сам автор называет «феноменологией события».
В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого.
Опубликовано в журнале: «Звезда» 2017, №11 Михаил Эпштейн Эти размышления не претендуют на какую-либо научную строгость. Они субъективны, как и сама мораль, которая есть область не только личного долженствования, но и возмущенной совести. Эти заметки и продиктованы вопрошанием и недоумением по поводу таких казусов, когда морально ясные критерии добра и зла оказываются размытыми или даже перевернутыми.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Эстетика в кризисе. И потому особо нуждается в самопознании. В чем специфика эстетики как науки? В чем причина ее современного кризиса? Какова его предыстория? И какой возможен выход из него? На эти вопросы и пытается ответить данная работа доктора философских наук, профессора И.В.Малышева, ориентированная на специалистов: эстетиков, философов, культурологов.