.
Вместе с тем Маркс отмечает, что логический анализ ни в коем случае не может руководствоваться просто той последовательностью, в которой рассматриваемые категории исторически играли решающую роль на поверхности исторического процесса, и соответственно той последовательностью, в какой они осознавались людьми[12]. Дело в том, что процесс исторического становления системы всегда совершается на почве условий, созданных всем предшествующим развитием и в очень сложном переплетении с массой других процессов. И если категории капитала в теории, раскрывающей лишь внутреннюю логику становления системы, предшествует категория денег и стоимости, то в действительности капиталу предшествовала другая сложная система экономических взаимоотношений, от своеобразия которой теория полностью абстрагируется.
Капитал, возникая вначале как «чужеродное тело» внутри феодальной системы экономических отношений, начинает развиваться в противоположность ей, частью ломая ее формы без остатка, частью сохраняя их и развивая до полного значения те моменты, которые до этого существовали в них в виде побочных и несущественных тенденций. В ходе этого становления капитал превращает в формы своего собственного самодвижения многие явления, существовавшие задолго до него (например, торговую прибыль, процент и т. п.), откуда и получается видимость, что эти формы, как исторически более ранние, и в логическом анализе должны предшествовать понятию капитала. Однако подобные формы, хотя они и существовали задолго до того, как появился капитал в собственном смысле этого слова, в истории становления капиталистической системы обрели внутреннее отношение лишь там, где независимо от них развившийся капитал превратил их в формы своего специфического движения, и не ранее. Поэтому логическое развитие соответствует лишь той исторической последовательности, в какой совершалась эволюция именно данной, конкретной системы взаимодействующих явлений, а не история в целом, данная непосредственному эмпирическому наблюдению.
Иными словами, логическое соответствует историческому, но лишь понятому в его сути, лишь в подлинной, внутренне необходимой последовательности его моментов, скрытой от непосредственного взора и часто даже обратной по сравнению с ухватываемой им картиной. [Ср. замечание В.И. Ленина о том, что в научной истории философии «хронология насчет лиц» необязательна[13]]. Логический порядок категорий в науке противоречит, таким образом, вовсе не действительной истории данного конкретного предмета, а лишь поверхности явлений и поверхностно понятой истории. А верно понятая логическая последовательность совпадает с верно понятой исторической последовательностью развития данного конкретного объекта науки. Развивая положения Маркса и Энгельса по этому поводу, Ленин определяет логику как «… итог, сумму, вывод истории познания мира»[14], отмечая, что «в логике история мысли должна, в общем и целом, совпадать с законами мышления»[15].
Диалектико-материалистическое решение вопроса об отношении логического и исторического дает в руки исследователя методологические ориентиры. Например, кажется совершенно естественным, если хочешь познать предмет исторически, прямо начинать с рассмотрения фактов его истории. Однако в этом случае сразу же встает вопрос — чего начинать, с какого момента датировать начало истории этого предмета? Оказывается, что понимание истории предмета зависит от того, как понимается сам этот предмет, т. е. от логического аспекта. [245]
