Лиза-Лу и сказочник - [8]

«Ты нас испугал! — говорит Лиза, кладя руку на сердце. — Я уже подумала, что где-то ель нужно искать!» (дело в том, что единственный гроб, который видела Лиза, был сделан из ели).

«Я прошу прощения! — ворчит Хамфри, уже забывший о поцелуях. — Но мне кажется, что коробок спичек, в принципе, избавляет нас от необходимости в гробе из ели, который весит больно много для души и тела даже человека. Поверьте животному!»

«Это просто восхитительно, — отвечает кролик Мартин. — Как всегда, Хамфри. Я, честно говоря, думал, что он больше не вернется!»

Лу ничего не говорит. Он забыл добавить в кофе шоколад.

Зрелище, вообще, издалека кажется довольно необычным. Червячок вытянулся в струнку, Лиза рассматривает свое отражение в тарелке и, конечно, не находит себя красивой. Огромные уши уж явно не придают красоты. Что касается Паучка (а это уже привычка), он не отзывается ни на что. Он падает из пепельницы и в сальто поскальзывается на сером гудроне и шлепается носом об пол.

«Ой, ужас какой! — говорит девочка. — Какой ужас! Ты потерял нить, паутину, и повис! Ужас! Обратно давай!» — беспокоится Лиза, «А то на тебя кто-нибудь наступит!»

Однако вопрос в том как всю эту проблему разрешить без шума.

Не признаваться, между прочим,

Не признаваться, это точно,

Тот, кто всей властью облечен,

В тюрьму ведет вас точно он.

Жандармы, с совершенно серьезными лицами, нашли этих «нарушителей порядка».

Двое убежали, Паучок «внезапно умерший», немедленно исчез, а что касается Лу, но он просто слился со скатертью, он же плоский.

Кто остался как свидетель? Только один гостеприимный крестьянин, который обвинил девочку в воровстве, не испытывая ни малейших угрызений совести. Он так плохо говорил, что слова, произносил, проглатывая.

Итак, Лизу сразу же забрали в тюрьму. Она не хотела, чтобы ее друзья бросали ее, она понимала — это предательство. Но как ожидать верности от «оживших рисунков»?

Лу — это уже несколько другое дело. Но — терпение и время, они скоро смогут спокойно поговорить, не повышая голоса, не скаля зубы.

Лизе пришлось много часов убеждать местные власти, и наконец ее отпустили на свободу.

У Лизы нет ни бумаги, ни плетеной корзинки, она не Красная Шапочка, потому что бабушки нет… она не торгует спичками, и не зовут Козетта, и она не говорит: «Я птица».

Она — Лиза, и ей необходимо услышать огромное количество разных историй, чтобы заснуть, и она хочет найти мужчину, который ушел, она хочет сказать ему, что «он мужчина ее жизни!» (даже если она не слишком хорошо понимает, что говорит).

Ну так как теперь уже все хорошо, Лиза решает воспользоваться моментом и навестить в этой стране место, которое называется «Тюремным карцером».

Карцеры, которые выстроились в ряд, как ряды солдат, в которых сыро, как в подвале, они приспособлены для того, чтобы превращать хулиганов в опустившихся людей в рваной одежде… они открывались перед ней, будто действие мучительной пьесы…

«Нужно избавиться от таких мест, или, по крайней мере, как-то улучшить положение несчастных!» — думает девочка.

«Как такое собрание одиноких, покинутых душ может «сделать» что-то серьезное? У них нет денег, чтобы оплатить счет, как и у меня? И всех привели в эту тюрьму…»

(Лиза вспоминает беседу бабушки и мадам Генриетты, работавшей парикмахером).

«Необязательно быть из высшего света, (да это и не так уж страшно), но когда в принципе ты женщина, то ведь нужно быть кокеткой? И уметь одеваться, хотя бы для праздника?»

…Женщина — чрезмерная кокетка! Она еле держится порой на ногах и плохо одета! Она пьяна и плохо причесана, и плохо говорит! Это печально, но это так!

Лиза хочет поговорить с первым заключенным, он прямо перед ней и все время ходит туда-сюда.

Тюрьма

«Добрый день, меня зовут Лиза, и я ищу мужчину, который говорит…»

«Но все тут говорят! — отвечает мужчина. — Это единственная вещь, которая не возбраняется. Деревянный крест, железный крест… Слушать всех! Они говорят о пустоте, они говорят со стульями, со стеклами и даже с вареньем!»

«Но… я тоже разговаривала с камнями, но кто-то в них есть, моя бабушка, которая спит в земле…»

«Слушай! — раздраженно перебивает он. — Я больше не могу! Я сижу здесь 3 года, и я должен двигаться. Твой этот знакомый, он разговаривает, да? А я должен топтаться на месте!»

Лиза запуталась в его мыслях, но мужчина невежливо прервав ее, продолжает: «Слушай, иди к камере 102… Тип, который там сидит, такой же ненормальный, как и ты, ребенок! Он должен был бы выйти отсюда еще 10 лет назад! Но он не хочет!!! И даже решетки ему не нужны. У него полно времени, чтобы тебя послушать! Теперь иди!»

Лиза уже отвернулась от мужчины, но вдруг передумала и сказала: «К вопросу о топтании на месте, если вы будете так использовать ноги, далеко не уйдете! Бабушка говорила!»

Прежде чем разгневанный такой дерзостью мужчина протянул к ней руки Лиза (не без волнения) спаслась.

«Вот так-то! Беги отсюда, пока я не повыдергал тебе ноги!» — прокричал ей бандит, забывая о решетке.

И из-за того, что он был в ярости, его глаза вылезли из орбит, а голова просто вытянулась куда-то.

Лиза подумала: «Для чего быть на свободе, если при этом приносишь зло людям? Через три года ты вполне можешь перейти в камеру 100!»