Ливиец - [118]

Поднявшись, я прислонился к темному яблоневому стволу. Токи жизни струились под древесной корой, я ощущал их с наслаждением, будто превратился на минуту в лист, или ветвь, или плод. Павел сидел напротив меня с мрачным лицом.

– Что тебя гнетет? – спросил я. – Ты не хочешь возвращаться в свою новую обитель? Или не можешь?

Он передернул плечами.

– Хочу и могу. Могу в любой момент, только бы добраться до Дома Уходящих! Но я… понимаешь, я очутился в ловушке. Любопытство, друг мой Андрей, наказуемо… Теперь я знаю, что путешествие к вам, сюда, было ошибкой. Я не ожидал, что буду поставлен перед выбором!

– Перед выбором? – Я недоуменно сдвинул брови. – Это как-то связано со мной? Может быть, с Саймоном или кем-то еще? С Джемией?

Его пальцы обхватили стакан, стиснули так, что побелели косточки.

– Нет, не с вами, – буркнул Павел. – С Принцем, крысиная моча!

Все-таки с Принцем… Что случилось между ними, пока я поддерживал славу и честь Пемалхима? Я спросил об этом, но он лишь покачал головой:

– Прости, Андрюша, но я справлюсь. Я должен сам принять решение! Иначе какой я, к черту, Носферат? Напиться, правда, не могу, но в остальном я полностью дееспособен. Разберусь и с Принцем, и с его прожектами!

Я попытался переубедить его, но он был упрям, то ли от природы, то ли по праву более опытного – все же он провел с Носфератами целых три тысячелетия. Ну, что ж!.. Crede experto, сказал я себе, и мы расстались.

Шагая обратно к базе среди шелестящих берез и бронзового величия сосен, я размышлял над его последними словами. Прожекты Принца? Несомненно он имел в виду не наши эксперименты с ловушкой и темпоральным каналом. Но что еще? Подозрения, которые заронил Гинах, вновь стали оживать во мне; я перебирал в памяти свои встречи с Принцем, Брейном и их соратниками, желая понять тайный смысл их речей и предложений. Однако соединить в разумном порядке обрывки информации не удавалось; я не мог понять, в чем связь нашего опыта с пробоем, тысяч ловушек, рассеянных в прошлом, и, например, ливийцев из Западной Сахары. Тем более что с ними, что бы там Гинах ни говорил, не случилось ничего странного. Печально, когда древний народ исчезает, растворяется среди пришельцев, но так бывало не раз и не два; нет в нашем мире ни египтян, ни римлян, ни русских, ни китайцев или англосаксов. Есть тоуэки, кельзанги, астабцы, альгейстенцы, но, может, и они исчезнут со временем, когда человечество будет старше на пару миллионов лет…

Потратив минут двадцать на бесплодные раздумья, я остановился у неохватной сосны, сел в мягкий мох, прижался спиной к стволу и вошел в Зазеркалье. Мегалит Койна Супериоров представлял собой конструкцию, похожую на морского ежа: центральная сфера и исходящие из нее вытянутые пирамиды и шпили. Их заостренные концы раскрывались гигантскими вратами, и каждый такой порт ежесекундно поглощал и выплевывал мириады крохотных мошек. Приблизившись, я сам превратился в одну из них. Здесь были люди в человеческом обличье и в виде фантастических существ, чертиков, крылатых эльфов, пестро окрашенных рыбок и птиц, драконов, джиннов и пегасов, индийских и китайских демонов и даже предметов обстановки – мимо меня, дергая ножками, промчался круглый стол. Запросы тех, кто не желал являться лично, тоже были оформлены с причудами, под старинные письма и свитки с вензелями, под глиняные вавилонские таблички или были как молнии, разнообразных оттенков и форм. Интенсивность потоков у сотен врат не вызвала у меня удивления – я знал, что мегалит супериоров один из самых посещаемых. Он притягивал и шутников, и людей серьезных: первые здесь развлекались, обозревая планы преображения человечества и окружающей среды, вторые пытались выудить из груды мусора нетривиальные идеи.

Миновав приемный порт, я отключился от толпы посетителей и вызвал привратника-конструкта. Он явился мне в облике робота, какими их изображали в древних исторических романах: руки и ноги с шарнирами, кубообразный торс и голова с парой фасеточных глаз и намеком на рот.

– Чем могу служить?

– Зз'па вартари эка Принц, – сказал я, движимый внезапным озорством. Но, как оказалось, конструкт понимал нейл'о'ранги.

– Желаете, чтобы я проводил вас к сайту магистра Принца?

– Нет, перенеси, – потребовал я и тут же очутился в уже знакомом зале. Потолок и стены, что будто бы тянулись в бесконечность, но в то же время складывались в звездчатую форму; восемь лучей-коридоров, и в каждом плавно вращается галактика; ряды колонн с влитыми в них человеческими фигурами шестиметровой высоты и кресло, подобное трону, посередине.

Я стал обходить колоннаду, с интересом разглядывая застывшие лица гигантов, их одежды и доспехи. Ничего предосудительного в том не было – я находился в открытой части сайта, с которой мог ознакомиться любой желающий. Кресло посреди антропологической выставки означало приглашение: сядешь, и перед тобой развернутся картины из жизни владельца этой частички Инфонета. Возможно, возникнет его голографический образ, расскажет о своих заслугах, ученых трудах, привычках и склонностях – все, что один человек может поведать другому при первом знакомстве. Пожалуй, будет упомянуто и о собрании картин, и о любви к туризму… Все это меня не занимало. Я искал какой-нибудь намек, ключик к происходящему с Павлом или нечто такое, что позволяло бы приблизиться к секретам Принца. Блуждая вокруг колонн, я вспоминал детали нашей первой встречи и завершившее ее признание: в тот миг Принц более всего интересовался мной. Отчего? Ну, как он пояснил, я – человек, оказавшийся в нужном месте в нужное время. Видно, в этом качестве я свою функцию выполнил, осуществив проверку ловушек… Теперь, надо думать, в нужное время и в нужном месте оказался Павел.