Литовско-Русское государство в XIII—XVI вв. - [17]
Но Витовт бежал в Пруссию. Орден был рад предлогу внести раздоры в литовскую среду Усилившийся Ягайло не спешил исполнять прежнее обещание — отступиться от жмудских волостей в пользу Ордена. И вырвать из рук Ордена опасного врага-соперника стало делом необходимым. Между Витовтом и Ягайлом состоялось тайное соглашение, и Витовт сжег три замка немецких на прощанье перед побегом из орденских владений в Литву Ягайло дал ему Городенскую землю и Подляшье. Этим разлад не был исчерпан: Витовт требовал всей отчины, а в Троках сидел Скиргайло.
Рыцарская помощь снова обратилась в опасную враждебную силу. Все отношения, на которых держалось здание Литовско-Русского государства, казались слишком расшатанными перед этой основной для Литвы опасностью, а на юге и востоке ускользали из рук приобретения Ольгерда. Литва нуждалась в новой опоре, и Ягайло нашел ее в неожиданном плане руководителей краковской политики соединить Литву и Польшу в один государственный организм.
Укажу лишь мимоходом события, приведшие к этому плану. По смерти Казимира Великого обстоятельства так сложились, что, казалось, малопольскому краковскому центру политической жизни польской грозит опасность потерять свое значение.
В силу договора от 4 апреля 1350 г. по безнаследном Казимире польский королевский престол должен был перейти к Людовику венгерскому Но сама по себе эта номинация создавала скорее обоснованное и сильное притязание на Польскую корону, чем бесспорное право. Великопольские паны уже противопоставили Людовику своего кандидата — представителя старой Пястовской династии, Земовита мазовецкого. Правда, для малополян он был неприемлем, так как его правление могло грозить их влиянию. Но и переход власти к Людовику грозил подчинением польской политики венгерским интересам и должен был привести к разрешению в пользу Венгрии вопросов, спорных между ней и Польшей.
В 1370 г. Людовик стал королем польским, успокоив сомнения панов торжественными обязательствами, которые привели к Кошицкому привилею — этой первой хартии польской политической свободы.
12-летнее (1370—1382 гг.) царствование Людовика венгерского в Польше отразилось весьма определенно на положении южной Руси: никогда еще не достигало венгерское влияние такой силы на восток от Карпат. Осуществление получили те «права» на Галицию, которые венгерское правительство признавало за собою еще в XIII в. Согласно польско-венгерскому договору 1360 г. Казимир польский владел Галицией лишь пожизненно, с тем что по его смерти либо она перейдет к венграм вместе с короной Польской, либо, если у Казимира будет сын, Людовик и его преемники имеют право ее выкупить за 100 000 флоринов.
Осуществилась первая альтернатива. Людовик венгерский стал королем польским, но Галицией он распоряжается не как польский, а как венгерский король.
Впрочем, чтобы не слишком раздражать поляков, он осуществляет свою власть над нею через Пяста, из силезских князей, назначив «ad gubernandum et conservandum regnum Russiae»[14]Владислава, князя опольского. Галиция получила не губернатора, а князя. Она дана Владиславу в управление perpetue[15], и сам он себя титулует «dei gratia, dux Opoliensis, Velunensis, terraeque Russiae dominus et heres»[16]. Он правит «pleno jure ducali»[17], выдавая свои грамоты, самостоятельно творя право, подтверждая грамоты Казимира. Старосты местные зовут его «dominus noster»[18], он — «Русской земли господарь и дедич вечный землям тым самодержец»>{34}. В последнем слове — преувеличение: Владислав — венгерский вассал; на его монетах с одной стороны его имя и герб Львова, с другой — «Lodovici regis Ungariae»[19].
Однако это «вечное» владение продолжалось недолго: всего 6 лет. В 1378 г. Людовик выменял у него Галицию на Добжинскую землю, и Владислав особой грамотой освободил от присяги население Галиции, уступая ее «universaliter et particulariter serenissimo principi domino Ludovico Ungariae, Poloniae, Dalmatiae etc. regi»[20]. В Галичине водворяется венгерское управление с наместником (capitaneus generalis Russiae) во главе. Чекан в это время: «moneta Russiae, Ludovicus rex Ungariae». Напомню, что к тому же времени относится «juramentum fidelitatis»[21] Людовику Любарта Волынского, который короля называет «unser Herr der Konig». Об отношениях к Людовику подольских Кориатовичей знаем мало, но несомненна связь Федора Кориатовича с Венгрией. От Витовта его города защищают, хоть и слабо, венгерские и волошские гарнизоны, и бежит он перед Витовтовой силой в Венгрию.
Это расширение венгерского влияния в южной Руси не встречало, по-видимому, протестов во время жизни Людовика.
На Кошицком съезде 1374 г. паны польские дали обещание по смерти Людовика признать королевою ту из его дочерей, какую укажут королевы — его мать Елизавета или вдова, тоже Елизавета. Но перед кончиной в 1382 г. он сам назначил старшую дочь Марию, потребовав присяги ей и ее жениху, Сигизмунду. Поляки присягнули, но по смерти Людовика потребовали, чтобы королевой была та дочь его, которая обязуется постоянно пребывать в Польше. Королева-регентша освободила их от присяги Марии и назначила Ядвигу. При этом поляки выставили требование, «quod eadem domina regina terram Russiae regno Poloniae reuniat»
