Литовские полицейские батальоны. 1941-1945 гг. - [71]
14 февраля в Черемчицес была организована вторая операция, которой руководил немецкий капитан Кюн (Kuehn), сменивший скомпрометированного лейтенанта Г. Хана. В операции приняли участие литовская репрезентационная рота, 1-я полицейская рота, немецкая жандармерия и военно-воздушные силы Германии с семью бомбардировщиками. Бомбардировщики бомбили Черемчицес два раза — 13 февраля и перед самой атакой. На этот раз операция была успешной — Черемчицес был уничтожен, а красные партизаны успокоились до мая.
В начале марта 1943 г. репрезентационная полицейская рота оставила Свирь и 15 марта прибыла в Эйшишкяй. 22 и 23 марта она приняла участие в акции в Дубичяй. 28 мая рота убыла из Эйшишкяй в Ригу, где пробыла до конца октября. Здесь она была использована как маневренное подразделение при курсах офицеров полиции. В конце октября рота вернулась в Литву и была использована в акциях в Паневежском уезде против советских партизан. Здесь она пробыла до декабря. 3 декабря 1943 г. репрезентационная полицейская рота вновь прибыла в Свирь и была включена в состав 257-го литовского полицейского батальона.
Командир немецкой жандармерии в Литве капитан жандармерии Н. Брогмус 14 сентября 1943 г. приказал начальникам полиции уездов охранять убранный урожай в Вильнюсском уезде. Для этой цели из нескольких уездов было командировано 383 полицейских, однако на место прибыло только 275, остальные самовольно убыли, т.е. дезертировали. В упомянутом приказе Н. Брогмуса было указано, что охрана потребуется на 7–8 недель. В действительности выполнение этой задачи продолжалось 11 недель. Несмотря на обещания, прибывшие для охраны урожая полицейские, кроме нескольких исключений, не были возвращены на прежние места службы — из них была создана рота для проведения мобилизации рабочей силы в Вильнюсском уезде. Это вновь побудило мужчин дезертировать. В конце концов рота по охране урожая была включена в состав 253-го литовского батальона литовской полиции и брошена в бой с советскими партизанами. Однако возникли проблемы с обеспечением: рота должна была обеспечиваться из запасов 253-го батальона, но их оказалось недостаточно>{445}.
На основании приказа Гиммлера и Министерства внутренних дел Третьего рейха от 31 августа 1942 г. командир немецкой полиции порядка в Литве полковник жандармерии д-р Г. Хахтель в свою очередь 15 октября подписал приказ о принятии присяги в батальонах литовской полиции>{446}. Это было грубым нарушением 45-й статьи IV Международной Гаагской конвенции от 18 октября 1907 г., которая категорически запрещает принуждать жителей занятой территории давать присягу верности занявшему её государству>{447}, и всё же все офицеры, унтер-офицеры и рядовые литовских полицейских батальонов, прослужившие не менее четырёх недель, были вынуждены дать следующую присягу:
«Я, служащий полиции, клянусь быть преданным и смелым; клянусь, что честно буду выполнять свои служебные обязанности, особенно в борьбе со смертельным большевизмом. Для исполнения этой присяги я готов пожертвовать своей жизнью. Да поможет мне Бог!»
Одна из таких церемоний принятия присяги прошла в Каунасе 22 октября 1942 г. В ней приняли участие 9-й полицейский батальон, дислоцированный в Каунасе, и командиры 1-го, 6-го, 10-го[108], 14-го, 251-го, 252Е (резервного) и 254Е (резервного) батальонов. В присутствии высших руководителей и командиров немецкой полиции присягу принял полковник лейтенант А. Шпокявичюс, офицер связи батальонов литовской полиции Литвы при штабе командира немецкой полиции порядка в Литве. По случаю праздника руководитель СС и полиции в Литве Л. Высоцки возложил венок на могилу погибших литовских полицейских.
Тем же приказом Г. Хахтеля было установлено, что 252Е батальон присягает 28 октября 1942 г. в Шанчях, 251-й батальон — 30–31 октября в Мариямполе, Вилкавишкисе и Алитусе, 1-й батальон — 5 ноября в Вильнюсе, 6-й — 6 ноября в Вильнюсе, 10-й — 2 ноября в Паневежисе и 14-й — 4 ноября в Шяуляе, 254Е — конкретная дата не установлена[109]. На всех церемониях присягу обязан был принимать подполковник А. Шпокявичюс.
19 сентября 1943 г. в Вильнюсе прошла церемония вручения боевого знамени представителям литовского батальона полиции, воюющего на Восточном фронте. Пошивом флага и торжествами при его вручении занимался Вильнюсский спортивный клуб «Šarūnas». Флаг был освящён и с красиво подготовленным актом был передан командиру батальона, который принял его целуя. Преподнесенный флаг в самом деле выглядел впечатляюще: на одной его стороне на зелёном фоне был большой национальный трёхцветный щит (носимый бойцами на рукаве формы) с искусно изображенным Витисом и надписью: «Пусть дух праотцов руководит вами!» На другой стороне флага на красном фоне — большой крест Витиса. К флагу было изготовлено и красивое складное древко с навершием>{448}.
За время немецкого правления в Литве было сформировано 26 полицейских батальонов, парадная полицейская рота и полицейский кавалерийский эскадрон. В 1943 г. эти подразделения были расположены: в Литве — 1-й, 2-й, 6-й, 9-й, 10-й, 14-й[110], 253-й, 257-й батальоны и батальон «Литва», парадная рота, кавалерийский эскадрон; в районе озера Ильмень — 5-й, 13-й, 256-й батальоны; в Белоруссии — 3-й, 12-й
Издавна город Смоленск играл в военной истории России особую роль, первым принимая на себя удар агрессоров, стремившихся поскорее захватить Москву. С 10 июля по 10 сентября 1941 года у стен города развернулось Смоленское сражение, в котором в течение двух месяцев Красной Армии на равных удавалось бороться с непобедимым доселе германским вермахтом. Задержав противника и сорвав движение группы армий «Центр» на столицу, наши войска все-таки оставили Смоленск, освободить который удалось только в 1943 году.
Аннотация издательства: В книге описываются действия подводных лодок гитлеровского военно-морского флота в период второй мировой войны. В основу ее положены воспоминания автора, служившего в подводном флоте фашистской Германии, а также оперативные документы, дневники офицеров-подводников, выписки из вахтенных журналов подводных лодок и т. п. Автор, по его собственному утверждению, художественными средствами пытался «воспроизвести условия», в которых действовали немецкие подводные лодки во время войны на обширных морских просторах, а также «обобщить опыт», накопленный гитлеровскими подводниками в ходе войны.
Эта книга посвящена двум наиболее значимым для каждого россиянина событиям Второй мировой войны: героической обороне Брестской крепости и конечной фазе в сражении за Сталинград — операции «Кольцо». И если в первом случае, несмотря на отчаянное сопротивление и невиданный героизм наших воинов, Красная армия потерпела поражение, то в Сталинградской битве расплачиваться за агрессию и разбой на территории нашей Родины пришлось уже немецким захватчикам — германский военный гений был посрамлен и унижен, 6-я полевая армия вермахта перестала существовать, а генерал-фельдмаршал Паулюс впервые в немецкой истории сдался в плен.
В СССР сложился настоящий культ штурмовика Ил-2, ставшего одним из главных символов Победы, — сам Сталин говорил, что «илы» нужны на фронте, «как хлеб, как воздух», а советская пропаганда величала их «летающими танками» и «черной смертью». Однако вопреки послевоенным мифам этот штурмовик нельзя считать «непревзойденным» или «неуязвимым» — его броня защищала лишь от пуль и осколков, а летные характеристики были вполне заурядными. Грозным оружием его делали те, кто воевал, умирал и побеждал на «илах», — пилоты и стрелки штурмовых авиаполков ВВС Красной Армии.
Дневник нацистского летчика охватывает период с мая 1940 года, когда германская армия вторглась в Бельгию и Голландию, по январь 1941-го, когда юноша выпрыгнул из подбитого «хейнкеля» с парашютом. Записки пилота бомбардировщика, из которых становится ясным его отношение к родным, к жизни, сослуживцам, войне, противнику, высшему руководству страны, интересны тем, что типичны для многих жертв нацистской идеологии, поэтому стали важным документом, свидетельствующим против нацизма.
В этой книге наиболее полно и систематизированно рассматривается история русской армии от ее состояния накануне Восточной (Крымской) войны 1853–1856 гг. до Ахалтекинской экспедиции 1880–1881 гг., столкновения с Афганистаном в 1885 г., памирских походов 1891–1895 гг. и других малоосвещенных боевых операций российских войск. Показаны перемены в армии России после реформ 1860–1870 гг., роль армии в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. Авторами описаний этих событий являются известные русские военные историки А.
История создания и служебно-боевой деятельности Русской национальной народной армии (РННА) является одной из наименее освещенных страниц в литературе, посвященной коллаборационизму. Формирование РННА представляет собой одну из первых относительно масштабных попыток германской разведки (абвера и отдела «Иностранные армии Востока») и командования группы армий «Центр» создать на Восточном фронте дееспособное русское коллаборационистское соединение. Эксперимент РННА продолжался относительно недолго — с марта 1942 г.
В истории русского коллаборационизма в годы Второй мировой войны особое место занимает генерал-майор вермахта Борис Алексеевич Смысловский (1897–1988), известный также под псевдонимами «фон Регенау» и «Артур Хольмстон». Выходец из известного российского дворянского рода, офицер-артиллерист и разведчик, служивший в Русской императорской и Белой армиях, Смысловский после окончания Гражданской войны был вынужден эмигрировать в Европу. На чужбине он не отказался от идеи борьбы с большевизмом любыми средствами, и в начале 1930-х гг.
Книга рассматривает феномен советского коллаборационизма на примере представителей тюрко-мусульманских народов. Она стала результатом работы в архивах и библиотеках Германии. Особый интерес представляют документальные материалы различных учреждений национал-социалистической Германии как военных, так и гражданских: материалы Министерства иностранных дел, Министерства по делам оккупированных восточных территорий (Восточного министерства), Главного управления СС, командования Восточных легионов и различных военных соединений вермахта.
СА — Штурмовые отряды Национал-социалистической немецкой рабочей партии — вошли в историю Германии, при этом их существование окружено тайнами и мифами. Кем же были штурмовики — банальными преступниками, борцами за социализм или же политическими солдатами Гитлера? Немецкий историк Вальтер Герлиц, в целом негативно относившийся к СА, дал им очень точное определение — «новые формирования, служившие не государству, а идее, новой социорелигиозной доктрине спасения…».