Литовские полицейские батальоны. 1941-1945 гг. - [68]
Согласно немецким документам, осенью 1942 г. 3-й и 15-й литовские батальоны (на территории Белоруссии) участвовали в проводимой немцами масштабной операции «Болотная лихорадка». Какова была роль обоих батальонов в этой акции, трудно сказать, однако во время операции, которая длилась с 21 августа по 21 сентября 1942 г., было расстреляно 8350 евреев>{426}. Вместе с тем надо иметь в виду, что осенью 1942 г. в Генеральном округе Белоруссии были дислоцированы большие полицейские силы: 1 тысяча немецких и 3 тысячи литовских, латышских и украинских полицейских>{427}.
Были и другие случаи, когда в акции по уничтожению евреев были втянуты литовские полицейские и бойцы полицейских батальонов, однако большая часть литовской общественности их осуждала. Иногда по этой причине полицейские после истечения срока службы (6 месяцев) подавали рапорта об уходе со службы (например, в Мариямполе), а кое-где и дезертировали. Это отражается даже в документах советских партизан или КГБ: после одной акции убийства евреев в Каунасском IX форте[103] группа полицейских литовского батальона полиции открыто выразила недовольство>{428}. За такие поступки несколько подразделений полиции были посланы на опаснейшие участки фронта, на работы в Германию или в концлагеря. Командир взвода батальона самообороны капитан А. Киркилас (A. Kirkilas), замешанный в убийствах евреев, в июле 1941 г. застрелился>{429}. То же самое случилось в Каунасе, где один офицер-литовец, не желавший убивать евреев, застрелился>{430}. В Вильнюсе и Жагаре литовские полицейские, отказавшиеся участвовать в убийствах жителей еврейской национальности, были расстреляны чинами оперативной группы, а затем закопаны в одной яме с убитыми евреями>{431}.
20 января 1942 г. в пригороде Берлина Ванзее прошла организованная РСХА тайная конференция, на которой была принята программа, названная «Окончательное решение еврейского вопроса» («Endlösung der jüdischen Frage»). Остланд на конференции представлял командир полиции безопасности и СД в Латвии, заместитель командующего полицией безопасности и СД в Остланде штурмбаннфюрер СС Рудольф Ланге (Rudolf Lange). На конференции было решено переправить всех евреев из Европы в концлагеря на Востоке. Массовое уничтожение евреев уже идет полным ходом, но только 30 января А. Гитлер публично признает существование программы ликвидации, заявив, что «одним из будущих итогов войны будет уничтожение всех евреев Европы. Весной начнется уничтожение евреев в газовых камерах». Союзники Германии попытаются сопротивляться осуществлению этой программы, но лишь Болгария так и не подчинится ей в течение всей войны.
С этого времени судьбу евреев в Литве вершили только нацистские учреждения, т.е. СС и полиция. С целью скомпрометировать литовское самоуправление и литовскую полицию немецкие сотрудники СД, участвующие в расстрелах евреев, переодевались в литовскую униформу (например, так было в Шакяе)>{432}. Даже в конце 1943 г. немцы пытались создать впечатление, что акции по уничтожению евреев проводят литовцы. «Немецкая оккупационная власть в Литве массово уничтожает евреев, однако её агентура распространяет слухи, что евреев расстреливают не немцы, а литовцы»>{433}.
Необходимо отметить, что директор Департамента полиции В. Рейвитис своим циркуляром от 17 сентября 1941 г. разрешил начальникам полиции для нужд своих учреждений и для поселения сотрудников полиции занимать освобождённые еврейские помещения>{434}. Однако не будем спешить делать выводы.
После создания в Литве первых структур власти и постоянных полицейских учреждений немецкой администрации верховным руководителем литовской полиции и полицейских батальонов стал руководитель СС и полиции в Литве (последовательно — Л. Высоцки, Г. Харм, К. Хинтце). Полицейскими батальонами руководил ему подчинённый командир немецкой полиции порядка (отдел 1а его учреждения в Литве). В 1942 г. этим отделом руководил майор полиции Фридрих Дунгс (Friedrich Dungs). В Каунасе и Вильнюсе литовские батальоны полиции выполняли указания и местных руководителей СС и полиции. Действительными командирами этих батальонов были прикреплённые к ним немецкие офицеры связи
