Литературные герои на улицах Петербурга - [111]

* * *

В конце романа Раскольников приходит к Спасу на Сенной для публичного покаяния.

«Он стал на колени среди площади, поклонился до земли и поцеловал эту грязную землю, с наслаждением и счастием. Он встал и поклонился в другой раз.

– Ишь нахлестался! – заметил подле него один парень.

Раздался смех.

– Это он в Иерусалим идет, братцы, с детьми, с родиной прощается, всему миру поклоняется, столичный город Санкт-Петербург и его грунт лобызает, – прибавил какой-то пьяненький из мещан.

– Парнишка еще молодой! – ввернул третий.

– Из благородных! – заметил кто-то солидным голосом.

– Ноне их не разберешь, кто благородный, кто нет.

Все эти отклики и разговоры сдержали Раскольникова, и слова „я убил“, может быть, готовившиеся слететь у него с языка, замерли в нем. Он спокойно, однако ж, вынес все эти крики и, не озираясь, пошел прямо чрез переулок по направлению к конторе».

Раскольников идет к Порфирию Петровичу – мудрому следователю (и, между прочим, прототипу лейтенанта Коломбо из популярного детективного сериала), который давно уже понял, что именно Родион Романович – убийца, и ждет теперь его чистосердечного признания. По словам Достоевского, полицейская контора размещалась на углу Садовой и Большой Подьяческой улиц. В адресной книге Петербурга за 1862 год этот дом обозначен под № 26.

Таким образом, на Сенной площади сошлись три движущих силы общества, как понимал его Достоевский: порок, власть и вера.

Континуум Достоевского

Герои первого романа Достоевского «Бедные люди» – Макар Девушкин и Варенька – живут где-то поблизости от Сенной площади. Макар ходит прогуляться до Фонтанки вдоль Гороховой улицы, смотрит на витрины, на лавки магазинов, на кареты, проезжающие по мостовой, и мечтает подарить все это Вареньке. Но у него самого едва достает денег на оплату квартиры, на чай да еще на то, чтобы обеспечить и порадовать Вареньку, чтобы послать ей «гераньку», «бальзаминчик» и «фунтик конфет», потому что самого главного: свободы, достатка и покоя – он подарить ей не может.

В своем первом письме Вареньке он рассказывает: «Ну, в какую же я трущобу попал, Варвара Алексеевна! Ну, уж квартира! Прежде ведь я жил таким глухарем, сами знаете: смирно, тихо; у меня, бывало, муха летит, так и муху слышно. А здесь шум, крик, гвалт! Да ведь вы еще и не знаете, как это всё здесь устроено. Вообразите, примерно, длинный коридор, совершенно темный и нечистый. По правую его руку будет глухая стена, а по левую всё двери да двери, точно нумера, всё так в ряд простираются. Ну, вот и нанимают эти нумера, а в них по одной комнатке в каждом; живут в одной и по двое, и по трое. Порядку не спрашивайте – Ноев ковчег! Впрочем, кажется, люди хорошие, всё такие образованные, ученые. Чиновник один есть (он где-то по литературной части), человек начитанный: и о Гомере, и о Брамбеусе, и о разных у них там сочинителях говорит, обо всем говорит, – умный человек! Два офицера живут и всё в карты играют. Мичман живет; англичанин-учитель живет… Я живу в кухне, или гораздо правильнее будет сказать вот как: тут подле кухни есть одна комната (а у нас, нужно вам заметить, кухня чистая, светлая, очень хорошая), комнатка небольшая, уголок такой скромный… то есть, или еще лучше сказать, кухня большая в три окна, так у меня вдоль поперечной стены перегородка, так что и выходит как бы еще комната, нумер сверхштатный; всё просторное, удобное, и окно есть, и всё, – одним словом, всё удобное. Ну, вот это мой уголочек. Ну, так вы и не думайте, маточка, чтобы тут что-нибудь такое иное и таинственный смысл какой был; что вот, дескать, кухня! – то есть я, пожалуй, и в самой этой комнате за перегородкой живу, но это ничего; я себе ото всех особняком, помаленьку живу, втихомолочку живу. Поставил я у себя кровать, стол, комод, стульев парочку, образ повесил. Правда, есть квартиры и лучше, – может быть, есть и гораздо лучшие, – да удобство-то главное; ведь это я всё для удобства, и вы не думайте, что для другого чего-нибудь. Ваше окошко напротив, через двор; и двор-то узенький, вас мимоходом увидишь – всё веселее мне, горемычному, да и дешевле. У нас здесь самая последняя комната, со столом, тридцать пять рублей ассигнациями стоит. Не по карману! А моя квартира стоит мне семь рублей ассигнациями, да стол пять целковых: вот двадцать четыре с полтиною, а прежде ровно тридцать платил, зато во многом себе отказывал; чай пивал не всегда, а теперь вот и на чай, и на сахар выгадал».

Достоевский скрупулезно точно описывает квартиры, в которых живут его герои, и каждое из этих описаний выверено, оно вызывает у читателя ожидаемый эмоциональный отклик. Вот квартира, в которой живет герой «Кроткой» – обедневший дворянин, владелец ссудной лавки, экономящий на всем. «Квартира – две комнаты: одна – большая зала, где отгорожена и касса, а другая – тоже большая, наша комната, общая, тут и спальня. Мебель у меня скудная… Киот мой с лампадкой – это в зале, где касса; у меня же в комнате мой шкаф и в нем несколько книг и укладка, ключи у меня; ну там постель, столы, стулья. Еще невесте сказал, что на наше содержание, то есть на пищу мне, ей и Лукерье, которую я переманил, определяю в день рубль и не больше: „Мне, дескать, нужно тридцать тысяч в три года, а иначе денег не наживешь“».