Литературная Газета, 6623 (№ 48/2017) - [23]

Удивительно, но те, кто был вполне терпим и даже дружелюбен, когда у нас было двое несносных сорванцов, совершенно изменили отношение, когда к ним добавилась ещё одна малышка. Конечно, мы задались вопросом: почему? Интересный ответ мне случайно попался в статье психолога Елены Девяткиной. Она объяснила, что детей рожают те, кто чувствует себя альфой.

Кто не чувствует себя альфой, только плодится, а кто чувствует – ещё и размножается. Когда мы только воспроизвели сами себя (два супруга – два ребёнка), – мы ещё не вышли за пределы среднестатистического гражданина. А вот когда появился третий – всё. Перешли в другую группу. К тем самым многодетным, о которых так много говорит государство и церковь. Не вдаваясь в подробности региональной поддержки многодетных семей, смело заявляю: фактически она недоступна для простого человека.

Более того, мы представляем опасность для обычной нуклеарной семьи. Во-первых, нам требуется больше ресурсов. Это факт. Каждый человек ищет ресурс для выживания, а рождённый в многодетной семье делает каждого индивидуума в ней гораздо сильнее одиночки, которому не на кого опереться. Это справедливо для всех сфер жизни – от пространства в многоквартирном доме, в котором мы пол коридора занимаем своими колясками и велосипедами, до однозначной и безапелляционной защиты «своих» всеми членами семейной «банды».

Во-вторых, мы оказываемся более выживаемы за счёт взаимопомощи. Ну нет у моих старших детей возможности не помочь мне с младшими – просто тогда мы не выживем. И все это понимают. И у младших нет возможности получать сразу всё внимание родителей, взращивая эгоизм. Им приходится учиться терпению. А это означает, что они становятся более жизнеспособны. Они лучше устанавливают контакты и охотнее участвуют в общественной жизни.

Быт в многодетных семьях гораздо проще, чем в однодетных, потому что есть возможность разделить обязанности. Сравните ситуацию, когда мама работает, убирает, стирает и детей воспитывает, с ситуацией, в которой мама готовит, дочка убирает, а средний развлекает младшего. И эта, безусловно, развивающая функция семейного разделения труда полностью развенчивает навязываемое нам «право ребёнка выбирать, чем заниматься».

Когда мой средний сын развлекает младшую дочку, чтобы я успела приготовить, он в это время учится петь, читать стихи, играет в ролевые игры, разыгрывая целые спектакли перед малышкой, которая весело заливается от его забавных сценок. Учится чувствовать другого. Но главное – он учится решать поставленную задачу своим уникальным способом, открывая в себе способности, которые в ситуациях полного комфорта и «наделённости» (в противоположность обделённости) могут и не проявиться вовсе.

В-третьих, мы оказываемся более счастливыми и довольными жизнью. С одной стороны, у нас больше ограничений – финансовых, пространственных, да и психологических: трудно уделить внимание всем сразу в полном объёме. Но с другой – когда кому-то нужна помощь, помогают ему сразу четверо. А это куда больше, чем всецелое внимание одной мамы. У нас очень насыщенная жизнь: скука, тоска, одиночество – это не про нас. Да, бывает трудно отдохнуть, но и с этим, как ни странно, – легче. Моя соседка сходит с ума от целого дня сидения с ребёнком. Все потребности дочки ей приходится удовлетворять самой. Покормила – поиграла – погуляла – уложила спать – позанимала – покормила – муж пришёл.

В многодетной семье однообразных дней нет. Каждый день – что-то новое. Причём я могу себе позволить проваляться весь день с книжками, головной болью, а могу уйти, например, на мастер-класс по гончарному делу. Мои дети хотят ещё как минимум пять братьев и сестёр, и я совершенно счастлива в таком большом семействе, у меня нет невроза на тему самореализации, недоданной любви или мечтаний о том, кем сделать ребёнка. И вот это ощущение – большого комка любви, в котором я постоянно пребываю, – придаёт столько радости, так наполняет счастьем, что, вспоминая свою одинокую жизнь, я прихожу в ужас…

В-четвёртых, в многодетной семье временной ресурс расходуется гораздо эффективнее. Например, потребность в играх дети реализуют друг с другом, и мне не приходится бесконечно играть в машинки и куколки или в прятки и догонялки – только если самой хочется разделить эмоции с детьми. Процесс обучения автоматизирован: старший просто в игре научил младшего брата держать ложку, читать, считать. Вместе они изучили цвета и технику сбора пазлов, шахматам они обучаются параллельно, музыке – тоже. Поэтому у меня остаётся время и отдохнуть, и поработать, и пообщаться с подругами! При этом из нашей насыщенной жизни уходит много лишнего. Мы не мучаем детей «развивашками», но если видим, что это важно и ценно для ребёнка, – всячески помогаем. В итоге – у них нет перенапряжения, но есть реальные успехи в том, что нравится. И они куда более конкурентоспособны, чем дети из однодетных семей, в которых родители все свои силы вкладывают в вылепливание из малыша собственного идеала.

Ну и, в-пятых, ежедневные трудности, с которыми мы встречаемся, дают отличную закалку. Когда ребёнок был один, любой посторонний шум воспринимался как посягательство на нашу личную жизнь, а теперь – это просто проявление мира вокруг… И, если обращать на него внимание, так можно и не выспаться, и вообще ничего не успеть. И это понимают и дети. Они понимают, что если не научатся одеваться сами – мы просто не выйдем гулять. Если кто-то устраивает истерику, то вся семья рискует остаться без выезда к любимой бабушке. Ну а уж когда на детской площадке малыши отнимают игрушки у моих старших, они, уже собаку съевшие на этой теме в семье, начинают с «обидчиками» играть. И проблема решается сама собой.