Литературная Газета, 6596 (№ 17-18/2017) - [12]

Из всего творчества Ирины Богдановой мне хотелось бы особо отметить книгу «Мера бытия» о блокадном Ленинграде. На мой взгляд, это произведение стоит рекомендовать подросткам и молодёжи как обязательное чтение. Наши современники должны знать, что вынесли люди в годы Великой Отечественной войны, понимать, в каких условиях выстояли.

Думаю, большинству наших читателей знакомо имя Дмитрия Володихина – историка, писателя, учёного. Его книги особенно востребованы читателями, которые серьёзно интересуются отечественной историей, не довольствуются рамками школьной программы или распространёнными историческими штампами и стереотипами, всегда стремятся узнать новое об известных личностях, оставивших след в истории. Книги Дмитрия Михайловича адресованы не только любознательным, но и вдумчивым людям с критическим мышлением, которым интересно обращение к источникам приводимых цитат, кто готов вместе с автором сопоставлять, размышлять, делать выводы.

Яркий пример нестандартного взгляда на российскую историю и одна из наиболее любимых мною книг этого автора – «Царь Фёдор Алексеевич, или Бедный отрок». У нас до сих пор принято упрекать в отсталости допетровскую Русь, полагать, что все значимые достижения в области образования, военного дела, реформировании страны связаны с использованием опыта западноевропейских государств, с заимствованиями, начало которым положил Пётр Первый. Более того, не все помнят, что Пётр стал самодержцем не сразу после смерти своего отца царя Алексея Михайловича, что до него на царском троне побывал старший брат Фёдор, что соправителями Петра некоторое время были ещё один его брат Иван и сестра царевна Софья – фактическая правительница в течение ряда лет.

Это литературное произведение рассказывает о кратком, но очень результативном для страны царствовании Фёдора Алексеевича. Учёный на конкретных примерах показывает, что интерес к Европе возник уже тогда, что «курс на реформы» назрел и был взят ещё при царе Фёдоре. Но это были изменения более органичные для российского уклада жизни: постепенные, мягкие, не оскорблявшие и не отменявшие, не обесценивавшие русскую культуру. Фёдор Алексеевич предпринимал только самые необходимые для развития государства и общества заимствования, перенимая действительно нужное, что давало стране возможность сделать шаг вперёд, не отрывая её искусственно от собственных корней.

Так, в частности, проходили реформы в сфере образования и науки. Какое высшее учебное заведение, как самое первое в России, известно большинству наших современников? Московский государственный университет? Но на несколько десятилетий раньше, в период правления царевны Софьи Алексеевны, в нашей стране открылась Славяно-греко-латинская академия. А ещё раньше – в годы царствования Фёдора Алексеевича – при Московском печатном дворе было учреждено Типографское училище. Это учебное заведение только по отдельным критериям ещё не могло быть отнесено к высшим. И это далеко не единственное новшество в общественно-культурной жизни России, которое было введено в годы правления Фёдора Алексеевича. Читатели этой познавательной книги Дмитрия Володихина могут узнать о многих других начинаниях предшественника Петра Великого.

Автор романов, повестей, рассказов Василий Дворцов – человек разносторонне одарённый. Он многие годы трудится как художник реставратор и в то же время известен как писатель и публицист. Особенно мне запомнился «Нескончаемый патерик»: цикл рассказов о путях обретения веры и принятия монашества. Автор создал уникальные, живые портреты множества людей с их индивидуальными особенностями, эпохой, жизненными ситуациями, характерами. Тем, кто ещё не знаком с творчеством Василия Дворцова, я особенно советую прочитать из этого цикла рассказы «Детская молитва», «Петровна», «Грянуло».

Из публицистики Дворцова хочу отметить его точные размышления о взаимосвязи национальной литературы и самосознания народа. Нельзя не согласиться, что в формировании нации ведущая роль принадлежит национальному языку, а «кровь и почва в этом процессе вторичны». Распространение, сплочение, консолидация или, наоборот, разобщение, рассечение и даже истребление народа осуществляется через его язык, буквально: «народ меняется языком». Также актуальна мысль Василия Владимировича о важности словарного запаса для полноты развития личности, причём «не только количественным наполнением, но и качественным». Это обусловлено тем, что «в отличие от всех иных тварей, человек разумный мыслит словами».

Творчество ещё одного номинанта – Виктора Лихоносова глубоко охарактеризовал Валентин Распутин, написав: «Виктора Лихоносова считали то «деревенщиком», то городским писателем, то… писателем казачьего быта. А он никогда ни в какую группу не вмещался, ни на какой «литературной улице» не проживал, его всегда тянуло на простор, в древнерусскую степь с далёкими горизонтами, к холмам былой славы и к местам, возвышающимся в поле русской жизни духовными святынями».

Проза Виктора Ивановича лирична. На мой взгляд, некоторые авторские отступления иногда важнее, чем само повествование. Один из ярких примеров – размышление из повести «Осень в Тамани»: выйдя к обрыву и став «почти там, где была ранняя на Руси Церковь», писатель ощущает присутствие на этом месте многих ушедших поколений русских людей, своих предков, и видит себя среди них. «Кем бы я сам был тогда: дружинником, монахом, отроком? Кто бы любил меня, в какой сечи участвовал я, что за песни слышал бы, какую сторону держал в лихую пору?» Эти размышления ставят автора, а вместе с ним и читателя, в неразрывную цепь поколений, которая продолжится и после нас. И уже смотришь на собственную жизнь из вечности, и по-особому убедительно, правдиво отзываются в сердце самые близкие автору «мономаховские слова»: «Посмотри, брат, на отцов наших: много ли взяли с собою, кроме того, что сделали для своей души?»