Литературная Газета, 6595 (№ 16/2017) - [5]

В Петрограде к началу 1917 года существовало 3 легальных и 14 нелегальных союзов, объединявших около 10 тысяч человек. Право на легальную деятельность получили лояльные к властям проф­союзы – фармацевтов (600 человек), дворников (500) и служащих печатных заведений (900). В отличие от них, резко оппозиционными, революционно настроенными были нелегальные рабочие союзы: металлистов (около 4 тысяч членов), печатников (1,5 тыс.), текстильщиков (500–600 чел.), строителей (200 чел.), трамвайщиков (150 чел.), швейников (100 чел.), булочников (около 500), кожевников (100), железнодорожников (100–200), деревообделочников (100).

Стихийный взрыв

В условиях преследования профсоюзам приходилось изыскивать различные формы легального прикрытия своей деятельности. Некоторые объединения сосредоточили работу в кооперативах, клубах, рабочих столовых, в больничных кассах. На предприятиях под видом продовольственных комиссий создавались стачечные комитеты, выполнявшие роль первичных организаций.

Стачечная борьба была обострена бедами и тяготами войны, ухудшением положения рабочего класса. В военных условиях удлинялся рабочий день – с учётом сверхурочных и аккордных работ на военном производстве он составлял 11–12, а то и 13 часов. Из-за роста цен снизилась реальная заработная плата – в среднем на 20–25%, возросла квартирная плата. К тому же сократились поставки в столицу продовольствия, возникли перебои в снабжении хлебом. Возле магазинов и хлебных лавок возникли огромные очереди – «хвосты», где часами стояли тысячи полуголодных людей. Всё это накаляло атмосферу общего недовольства, революционизировало настроение масс и прежде всего пролетариата.

Как в стачечном движении, которым руководили профсоюзы, так и в самом профессиональном движении Петрограда проявилось два течения: революционно-интернационалистское и оборонческо-реформистское. Первое отражало настроение 4/5 всех членов профсоюзов, второе, главным образом легальное и менее многочисленное, имело поддержку у верхушки высокооплачиваемых рабочих и фабрично-заводских служащих. Профсоюзы принимали участие в выработке единых экономических требований, создавали забастовочные комитеты и стачечные денежные фонды, организовывали выдачу пособий стачечникам и их семьям.

Экономическая борьба, возглавляемая профсоюзами, принимала всё более наступательный характер. Этому способствовала и агитация политических партий. В профсоюзном движении столицы, загнанном в подполье, влияние идей социал-демократии и их носителей – большевиков, меньшевиков-интернационалистов, эсеров, межрайонцев – было значительным, причём на многих предприятиях приоритет оставался за большевиками, которые нередко действовали совместно с другими партиями.

Начало 1917 года ознаменовалось невиданными по своему размаху, массовости и напористости революционными боями. 9 января, в очередную годовщину Кровавого воскресенья, общегородская забастовка питерских рабочих охватила многие крупные предприятия «красного пояса» – пролетарских окраин и центра столицы. Массовые стачки и митинги прокатились по всей стране, вызвали всплеск активности всех слоёв населения и прежде всего рабочего класса.

Новая волна протеста в столице поднялась в середине февраля в знак поддержки бастующих рабочих Путиловского завода. В ответ на их требования о повышении зарплаты и улучшении продовольственного снабжения – прежде всего хлебом – администрация 22 февраля объявила локаут, закрыв завод. 30 тысяч рабочих были выброшены на улицу, обречены на голодную смерть. С участием профсоюза металлистов на заводе был создан стачечный комитет, объявивший всеобщую забастовку.

Стачка путиловцев совпала со стихийным уличным выступлением в Международный женский день 23 февраля (8 марта по новому стилю) женщин-работниц под лозунгом: «Хлеба, мира, свободы!». Инициаторами протестного движения стали женщины-текстильщицы Выборгской стороны. Негодование усилилось после распоряжения уполномоченного по продовольствию о запрещении союзу потребительских обществ отпускать муку и хлеб рабочим кооперативам и столовым. Это был ещё один удар по жизненным интересам рабочих, переполнивший чашу терпения.

Группы разгневанных женщин-работниц выходили на улицу, призывая рабочих соседних заводов и фабрик присоединиться к демонстрации протеста. В шествие несогласных с действиями властей наряду с заводским пролетариатом вливались люди, стоявшие в хлебных очередях, подростки, студенты, образуя массовые колонны.

Более трети всех питерских рабочих вступили 23 февраля в стачечную борьбу, которая явилась базой для политических митингов и уличных демонстраций. На следующий день уже три четверти пролетариата столицы участвовали в забастовках и демонстрациях. Стачка стала всеобщей. Забастовочное движение начало перерастать в массовые политические уличные митинги и демонстрации под антивоенными и антиправительственными лозунгами. Полиция предприняла попытку разогнать демонстрантов, рассеивая отдельные разрозненные группы, но одолеть шествие массовых колонн ей не удалось.

От стачек к восстанию

Представляет интерес анализ состава демонстрантов в 13 колоннах Выборгского района. Выяснилось, что 6 колонн, состоявших из пролетариев, женщин-работниц, солдаток, обывательниц, подростков, несмотря на массовость, были неорганизованными и не могли оказать серьёзного сопротивления конной полиции, жандармам и казакам. Остальные 7 ко­лонн, возглавляемые передовыми рабочими, состояли из кадровых металлистов, текстильщиков, строителей, опытных работниц и подростков. Эти колонны носили организованный характер и шествовали на протяжении нескольких часов, смело вступая в схватки с полицией.