Литературная Газета, 6585 (№ 05/2017) - [19]

С. Бережной, студент

Ну ладно, премии, критики… А что же публика? Я не хожу на Могучего, только лишь на опере в Михайловском театре повозмущался изобретениями. Но отметил и такое изобретение режиссёра: были приглашены студенты музучилища, устроившие в конце овацию. Практично. А что же публика на «Пьяных»? Одобрила новаторство?

Валентин Колесов

Как надоели эти «перепевы» классики! Прямо хочется по рукам надавать, кто берёт с полки классика, чтобы испохабить! Садись и пиши сам на любую тему, благо свобода!

Любовь Наумова

Кто доверил этому человеку в бейсболке славу Г. Товстоногова, К. Лаврова, Е. Лебедева и многих других личностей советского БДТ? Хочет «творить» или «вытворять» – пусть за свои, не госбюджетные, деньги арендует какой-нибудь «андеграунд» в Питере (ещё лучше – в Европе) и там мучается.

Александр Прокофьев

Прямо безысходность какая-то! Один театр за другим превращается бог знает во что. А Министерство культуры, помимо прессы и общественного мнения, как-то участвует в этом «протесте»?

Ираида Осипова 

Верю! Не верю!

Верю! Не верю!

Искусство / Киномеханика / Самопровозглашённые шедевры

Кондрашов Александр

Образу русской княгини в исполнении Юлии Высоцкой не хватило достоверности

Теги: Кончаловский , Высоцкая , "Золотой орел" , "Рай"

Cамыми громкими событиями кинопроката в начале года стали фильмы «Рай» Андрона Кончаловского и «Притяжение» Фёдора Бондарчука. Распорядители немалого бюджета построили рекламные кампании этих проектов так, чтобы ни у кого не возникало сомнений: «Рай» – это шедевр интеллектуального фестивального кино, а «Притяжение» шедевр-блокбастер. Теперь фильмы вышли на экраны и есть возможность разобраться в том, какими они получились на самом деле.

Почему „Рай“ Кончаловского выиграл „Золотого орла“ и проиграл „Оскара“?

Если в кинотеатре вдруг «включается внутренний Станиславский», который кричит: «Не верю!», то плохо дело. Однако это обстоятельство можно преодолеть. Реклама, умело сделанные трейлеры, интервью участников, то, сё. Зрителя можно подготовить к любой белиберде и убедить в том, что она – шедевр, что ему предстоит увидеть нечто необыкновенное, такое глубокое, талантливое, что не всякому дано понять. Смотришь и недоумеваешь, силишься понять и не можешь, обвиняешь себя в том, что не дорос, и, наконец, чувствуешь себя одураченным.

Жалкие нацисты

На просмотре фильма «Рай», который получил три главных приза фестиваля «Золотой орёл» (лучшие: фильм, режиссёр и исполнительница главной роли), я себя виноватым или обманутым не чувствовал, хотя в Сети некоторые зрители писали, что лукавый режиссёр ради «Оскара» поспекулировал еврейской темой, которая очень востребована в Голливуде. Действительно, тема холокоста в сознании западного зрителя стала заслонять Великую Отечественную войну, жертвы СССР и вклад советского народа в Победу. Многие американцы думают, что мировая война началась из-за того, что Сталин и Гитлер страшно ненавидели евреев, но США в кровопролитных сражениях удалось их освободить от этих тоталитарных чудовищ.

Выдающегося русского режиссёра Андрея Сергеевича Михалкова (Кончаловского) часто называют конъюнктурщиком, и, наверное, правильно, однако заступлюсь: любой режиссёр в той или иной степени конъюнктурщик. Даже тот, кто снимает кино на свои личные средства, вынужден учитывать многие обстоятельства – приспосабливаться. Кинорежиссёр, кроме всего прочего, это – руководитель огромного производства, которое требует денег, иногда очень больших. Тут всегда компромиссы. Разумеется, инвестор не вложит ни копейки в ту затею, которая ему противна. Предположим, он хочет, чтобы мощно прозвучала тема антифашизма, а режиссёра волнует тема, скажем, «художник и власть», и в результате рождается какой-нибудь «Мефисто», в котором все эти темы звучат, но привносится ещё что-то, что, собственно, и делает фильм выдающимся произведением искусства.

В картине Кончаловского, снятой в сотрудничестве с немецкими кинематографистами на деньги в основном Еврейского конгресса, тема холокоста, конечно, звучит, но, разумеется, не только она.

Первые минуты поразили какой-то забытой правдой, вниманием к мельчайшим подробностям. Сцены с полицейским Жюлем погрузили в малоисследованный кинематографом Париж начала 40-х. Филипп Дюкен, сыгравший французского гестаповца, который не прочь переспать с русской аристократкой из Сопротивления, – первая удача фильма. Тут всему веришь, и даже немного жалко, что этого коллаборациониста так рано пристреливают антифашисты, да ещё на глазах маленького сына. Впрочем, режиссёру и сценаристу он уже не нужен, так как на первый план выходит другой кандидат на «переспать», штандартенфюрер СС Хельмут.

Перед молодым немецким актёром Кристианом Клауссом была поставлена очень трудная задача, с которой дебютант справился блестяще, даже, так сказать, с перевыполнением плана. Его герой – интеллигент, романтик, славист, специализировавшийся на Чехове, аристократ и убеждённый нацист, эсэсовец, на Восточном фронте служивший в айнзацкоманде, то есть карателем, доверенное лицо Гиммлера. Не много ли для одного героя, чтобы в это сочетание поверить? Но Клауссу веришь! И в то, что он пронёс любовь к русской аристократке через много лет, а встретив её в лагере, всё сделал для её спасения. В финале он – не раскаявшийся нацист, нет, он убеждённо продолжает повторять ужасные нацистские мантры. Но его, одурманенного Гиммлером, жалко.