Литературная Газета, 6504 (№ 14/2015) - [24]

В рисунках к незавершённому полотну «Игроки» (1851–1852) гоголевские персонажи предстают чёрными силуэтами с некоторой ходульностью в позах и жестах – они управляемы извне, не вольны в своём выборе, подчинены не только страсти, но и фатуму. Сейчас данное полотно находится в киевском Музее русского искусства, а на выставке в размере оригинала представлен напечатанный баннер. Несколько рисунков, сделанных как разработка темы, техничностью исполнения передают суть азарта и доказывают предвосхищение Федотовым символистского экспрессионизма.

Если говорить о влиянии, то большой импульс пока неуверенному в своих силах художнику дал баснописец Иван Крылов, который, увидев его ранние работы, «благословил на чин народного нравописателя». С юности Федотов и сам сочинял басни, стихи, элегии, пьесы, солдатские песни и романсы перелагал на музыку, не придавая этому большого значения, потому и не печатал, но давал друзьям их переписать для декламации на салонных чтениях. В знаменитой картине «Разборчивая невеста» (1847) прослеживается «идейная связь» с одной из крыловских басен. В 1849 г. для «Иллюстрированного альманаха» Н. Некрасова Федотов сделал рисунки к рассказу Достоевского «Ползунков», по цензурному распоряжению альманах вышел в урезанном виде – без иллюстраций Федотова. Ещё одно столкновение с цензурой случилось по поводу издания «Вечером вместо преферанса», задуманного Федотовым и его ближайшим другом Евстафием Бернардским, который проходил по делу петрашевцев. Художник ответил в баснях «Усердная Хавронья» и «Тарпейская скала»:

П.А. Федотов. Магазин. 1844 г.

Но улучшение людей

Вперёд у них, глядят, всё мало подаётся.

Не действует на членов ни арест,

Ни крест...

Монографическая выставка состоит из шести разделов. Первый знакомит с московским периодом, начальными шагами в рисовальном деле; второй посвящён годам военной службы, когда к Федотову пришла слава полкового художника.

Меня судьба, отец да мать

Назначили маршировать,

Ходить в парады, на ученья

Или подчас в кровавый бой

За славой или на убой.

Но как от русского штыка

Дыра довольно глубока,

Враги все наши присмирели,

Ругая нас издалека,

Тревожить явно уж не смели, –

То я спокойно десять лет

Без пуль, картеч и разных бед

Возился с службой гарнизонной.

Это монохромные сепии и яркие акварели со статичными многофигурными композициями. Мы видим хронику различных событий – «Переход егерей вброд через реку на манёврах», «Вечерние увеселения в казармах по случаю полкового праздника», «Французские мародёры в русской деревне в 1812 г.»… Третий раздел отдан жанру портрета, сочетающему виртуозную, насыщенную подробностями живопись и камерное лирическое настроение – как портретируемого, так и самого художника.

«Комедия нравов» – доминанта экспозиции. Здесь представлена графика (превосходные акварели, сатирическая серия из восьми сепий, густонаселённых колоритными образами) и самые известные картины зрелого мастера. Бесчисленные жанрово-бытовые карандашные «штудии» – лаборатория художника – в частом сопровождении авторского комментария (одна-две фразы раскрывают основную идею) выхватили из повседневности сценки, «типы и характеры», которые впоследствии могли появиться (или нет) в более значимых работах. Всегда очень важно внимательно рассматривать детали федотовских композиций – они «говорящие», как тайный шифр, дающий множество подсказок. На двух мониторах детализируются четыре шедевра: вызвавший недовольство цензуры «Свежий кавалер (Утро чиновника, получившего первый крестик)», «Разборчивая невеста», «Завтрак аристократа» и самая любимая художником картина «Сватовство майора».

Осенью 1849 г. в Академии художеств на трёхгодичной академической выставке, где экспонировалось «Сватовство майора», сам автор выступил с публичным чтением «Рацеи» (объяснение картины), написанной раёшным стихом:

О том, как люди на свете живут,

Как иные на чужой счёт жуют.

Сами работать ленятся,

Так на богатых женятся.

В 1850-м на многих вечерах в Москве Федотов сопровождал показ своей картины чтением «Рацеи» и, бывало, пересекался с Островским, который читал свою новую комедию «Банкрут». Федотовские картины – это энциклопедия нравов, «учебный театр» русского общества, практикум по морали, где с лёгкой неглумливой иронией наглядно рассказывается о том, что такое хорошо и что такое плохо... В то время русское искусство открывает вкус демократизма, в обществе растёт интерес к бытовому жанру, графической журнальной сатире, и Федотов становится любимцем публики.

Названием раздела с последними работами мастера послужила строчка из его стихотворения «Судьба как неразмотанный клубок». Примерно за пару лет до ухода из жизни Федотов, работая над элегией «Вдовушка» (1850), где отразил реальную трагедию своей сестры, резко уходит с позиций высмеивания обывательских слабостей и зачинает направление критического реализма. В экспозиции представлено три варианта этой картины, с разными цветовым решением и набором предметов антуража, но со всё более глубоким постижением образа – созданием идеала женственности. Присутствующий даже в шутливых и романтических сюжетах философский подтекст здесь выступает на первый план: человек в горе, один-одинёшенек, в точке, когда было «до», но кажется, что не будет «после»…