Литературная Газета, 6488 (№ 47/2014) - [52]

в уваженье к любви разнополой.

Так и дожил до этого дня,

ей, единственной, верность храня.

Как Мила ушла от мужа

Мужу менеджер по персоналу Мила

об уходе заявление вручила.

И как муж её ни упирался рогом –

две недели отработала – и с богом.

Тит и его брат

Пожалуй, нету уголка в отчизне,

где б с рюкзаком не засветился Тит.

А брат ведёт сидячий образ жизни –

в тюрьме сидит.

От греха подальше

Толян – поклонник культа вуду.

Поэтому о нём не буду.

Сидоров и коза

У Сидорова третий год

коза какая-то живёт.

Нет, можно и продолжить, но,

по-моему, уже смешно.

Грибник

Валера ходит за грибами.

Какими – догадайтесь сами.

Потом звонками всех изводит:

«Чего грибы за мною ходят?!»

Так поступают настоящие женщины

Честной была женщиной Людмила;

как-то Лёху в койку заманила –

но в итоге, опосля всего,

честно вышла замуж за него.

Теги: ироническая поэзия

Экскурсия

Василий Александров

Не секрет, что всякий ремонт - это не только кавардак, разруха и головная боль, это ко всему ещё и время неожиданных находок. Иногда довольно счастливых. Так, в одном из вытряхиваемых ящиков обнаружилась старая и уже порядком пожелтевшая рукопись. Да-да, на бумажном носителе! Проглядели когда-то, бывает. А документ оказался преинтереснейший. Можно сказать, визитная карточка эпохи. В общем, добро пожаловать в 90-е годы прошлого столетия!

Туристическая фирма Ивановых процветала. Сейчас младший член обширного семейства – девятнадцатилетний Максим – вёз на экскурсию группу богатых туристов из Японии.

– Итак, – привычно вещал он, перекрикивая шум вертолёта, мы летим в "подлинную, нетронутую древнюю русскую деревню". Деревня была не так давно случайно обнаружена в глухом лесу экспедицией Академии наук. Специальным решением правительства она была засекречена, чтобы сохранить уникальную возможность на практике изучать быт и нравы древних славян. Лишь нашей фирме дано эксклюзивное право на проведение экскурсий, и то при условии, что мы не будем открывать местоположение деревни и допускать контакты туристов с аборигенами. Фотографировать в интересах науки тоже запрещено...

Слушая пронзительный щебет переводчицы, японцы послушно кивали и улыбались, предвкушая экзотику.

Наконец вертолёт приземлился, шум винтов стих.

Максим открыл дверцу, выпрыгнул наружу, огляделся и приглашающе махнул рукой. Японцы с опаской вылезли из вертолёта и сгрудились вокруг Максима, крутя головами по сторонам.

Они находились на краю большой поляны, окружённой со всех сторон лесом. На другом конце её виднелось несколько строений, напоминающих избу, шалаш и блиндаж времён Великой Отечественной войны одновременно. По знаку Максима группа туда и направилась.

– Итак, перед вами чудом уцелевшее поселение древних славян, – сказал Максим, подойдя к крайней хижине, у которой сидел на корточках человек в шкуре. На земле перед ним была расстелена другая шкура, по которой он мерно молотил камнем.

– Дядь Лёш, без огонька работаешь, – тихо сказал Максим и, повернувшись к японцам, продолжил: – Это, как вы, наверно, уже догадались, – первобытный славянский портной.

Портной, и в самом деле бывший не так давно театральным художником по костюмам, сумрачно глянул на туристов, оскалился и сильнее замолотил камнем по шкуре.

– А это – первобытный славянский музыкант. – Он указал на другого своего дядю. Дядя действительно когда-то играл на скрипке в симфоническом оркестре, пока тот за неимением денег не приказал долго жить.

– Рядом с ним вы видите первобытную балалайку.

Музыкант, не обращая на туристов никакого внимания, вдруг схватил корявую балалайку и самозабвенно забренчал, напевая что-то невнятно-заунывное, должное изображать, по его мнению, настоящую первобытную песню.

– Он поёт, что медведь большой и сильный, но великий охотник сильнее, – пояснил Максим и указал на сидящую в стороне женщину. – Это жена музыканта. Добывает огонь трением.

Тётка Ольга, всю жизнь проработавшая инженером в почтовом ящике, высунув от старания язык, изо всех сил ввинчивала палочку в дощечку, пытаясь добыть огонь. Пока ей это не удавалось ни разу, поэтому под дощечкой на всякий случай была припрятана зажигалка.

– А здесь живёт первобытный изобретатель, – сказал Максим, когда группа переместилась к следующей хижине. – В данный момент он изобретает колесо.

Отец Максима, по основной профессии – физик-теоретик, глубокомысленно изучал большой овальный камень со следами немногочисленных сколов. Японцы с уважением последили за его умственными потугами и пошли дальше.

– Перед вами жилище первобытного художника, – сказал Максим у следующей хижины. – Вот некоторые образцы его творчества. – Он запустил руку в хижину и достал несколько дощечек. Японцы заахали, глядя на примитивистские изображения – помесь русского лубка и Миро.

– А где сам художник? – спросил один из них.

– Изображает на скале сцену последней охоты, – не задумываясь, ответил Максим и поднял вверх палец. – Слышите?

– А можно ли приобрести эти картины? – робко спросил другой японец.

– Нельзя! – строго отрезал Максим. – Охраняются государством.

Японцы приуныли и завздыхали.

В этот момент мимо них, многозначительно покашливая, прошёл двоюродный брат Максима, одетый, как и положено, в шкуру, из-под которой торчали бледные волосатые ноги в лаптях. В руках он держал уже знакомые японцам первобытную балалайку, бубен и дощечку с палочкой для добывания огня.