Литературная Газета, 6476 (№ 34/2014) - [9]

В этом смысле особый интерес представляет глава «Западничество в России – предтеча революционного бесчеловечья». Чалдымов, например, анализирует деятельность и роль Петра I в нашей истории. И делает такой вывод: «В своём желании приобщиться к новому западному миру Пётр I расколол единый русский народ как бы на два народа, отличающихся друг от друга по вере, миропониманию, языку и даже одежде. Произошло разделение сознания россиян на два типа: русское и полуевропейское-полурусское». Он полагает, что «у Петра и советских руководителей цели были весьма схожи... Беспощадная борьба В.И. Ленина с русскими традициями в угоду мировым «научно-техническим» революционным принципам есть не что иное, как желание следовать в русле развития западной цивилизации, – в самом прямолинейном и примитивном его понимании».

Автор, как он сам о себе говорит, не антиамериканист, он отдаёт должное достижениям этой страны и её народа, но констатирует, что именно благодаря воцарившимся в западном мире ценностям и мировоззрению «деньги из средства превратились в цель жизни». И вспоминает язвительное высказывание Фрейда: «Я не ненавижу Америку, я только сожалею, что Колумб её открыл».

Эта книга – грустная. Автор признаётся: «Трудно не согласиться с академиком Н.Н. Моисеевым, который не исключал возможности фатального исхода человеческой истории при условии неспособности людей подчиниться требованиям жесточайшего самоограничения и коллективной дисциплины».

Увы, и «обычные» люди, и мировая элита, похоже, утратили бдительность.

Теги: Никита Чалдымов , Антропологическая катастрофа

Мариян Шейхова: «Творчество – это для меня упорядочивание хаоса»

- Миясат Шейховна, вы живёте в Дагестане, и много стихов ваших посвящено родной земле. Что для вас значит Дагестан и вообще Кавказ?

– Дагестан стал темой моей поэзии в последние годы, стал неожиданно. Никогда не думала, что меня настигнет то, от чего я всегда отмахивалась: от привычных маминых рассказов о прошлом, о судьбах сельчан, о родном селе, где прошли её довоенное детство и послевоенная молодость. Дагестан для меня был само собой разумеющимся, родным, но потому и неинтересным. В молодости мне казалось предсказуемым и незначимым то, что связано с Дагестаном, тяготили рамки устоявшегося образа жизни, привычного мира чувств и представлений, я жаждала новой среды. И всё это находила в мировой литературе, особенно в русской классике. Любовь к Дагестану, осознанную, подлинную, вернула мне, как ни странно, русская литература, обогатившая и знаниями, и умением полнее и глубже чувствовать; она дала иную оптику, и я стала осознавать своеобразие и уникальную ценность Кавказа. А ещё любовь к Дагестану я ощутила через маму. Уехав из села более полувека назад, она знает поимённо несколько поколений не только своих односельчан, но и всех лакцев, живущих в разных сёлах и городах. Через маму я не только осознала духовную красоту своего народа, но пережила и чувство вины. Я думала о том, что её поколение осталось не увиденным, не отражённым в художественном сознании Дагестана, о том, что между образами орлов, кинжалов, бурок и между обычными людьми мало общего. Эта мнимопоэтическая традиция не раскрыла нас себе и другим, а отдалила от своей сути, от мира.

"ЛГ"-ДОСЬЕ 

Миясат Шейховна Муслимова (Мариян Шейхова) – поэт, переводчик, литературовед, публицист, преподаватель. Автор сборников стихов «Ангелы во крови», «Наедине с морем», «Диалоги с Данте», «Ангел на кончике кисти», «Камни моей родины», «Мамины сны», сборника публицистики «Испытание свободой». Стихи Мариян Шейховой переведены на осетинский, грузинский и лакский языки. Лауреат республиканской литературной премии им. Р. Гамзатова, победитель международного конкурса «Золотая строфа – 2010», «Золотое перо России». Профессор кафедры методики преподавания русского языка и литературы Дагестанского государственного университета. Заместитель министра печати и информации Республики Дагестан. Живёт в Махачкале.

Для меня Дагестан – жгучая, до немоты и пересохшего крика – боль моей земли и её сила, её гордое и достойное одиночество в ожидании возвращения её детей к первоистокам смыслов[?] Как и весь Кавказ, он оказался перед испытанием глобализацией, перед лицом утраты традиционализма, который и есть единственное надёжное средство перед вирусами унификации и размывания почвы. Кавказ сегодня переживает цивилизационный разлом. Кавказец – это человек с генетической установкой на осмысленность и действенность существования, на приоритеты духа и героики. Кавказ для меня – это и органичная часть России, и родина множества народов, населяющих Кавказские горы, без которых нет горца.

– Немало войн пришлось пережить Кавказу, и об этом – о горе и ужасе войн – ваши «Диалоги с Данте». Как, на ваш взгляд, может ли творчество как-то противостоять разрушительному хаосу войны?

– Творчество – это для меня упорядочивание хаоса и предоставление ему возможности попробовать один из своих голосов. Если исходить из уже привычного для политики, например, представления, что борьба с психологией разрушения – это одномоментные мероприятия или поиск мер «здесь и сейчас», творчество бессильно, и сфера его воздействия мала. Но творчество способно противостоять разрушительному хаосу войны, если государство создаёт условия для его поддержки и утверждает долгосрочные приоритеты культуры в обществе через систему образования и воспитания.