Литературная Газета, 6450 (№ 07/2014) - [42]

В «Открытом письме» приводятся многочисленные факты и статистические данные, свидетельствующие о недопустимости употребления даже малых доз алкоголя будущими родителями, особенно, как пишет Зорий Балаян, в «ночь мечты» о ребёнке. Страшные жизненные примеры заставили будущих мам и пап не только задуматься, но и осознать опасность пьяного зачатия (кстати, термин «пьяное зачатие» введён Зорием Балаяном).

Газеты редко перепечатывают свои старые материалы. Но сегодня, когда борьба с пьянством, курением и наркоманией стала важнейшей общенародной и государственной задачей, «Расплата» снова попадает в цель. Полезно также переиздать массовым тиражом «Открытое письмо» с тем, чтобы распространять его при регистрации брака и при венчании, в военкоматах для прошедших службу юношей, в высших учебных заведениях, молодёжных организациях и клубах, во время проведения массовых мероприятий и в других местах. Несомненно, многие молодые люди, готовящиеся стать родителями, прочитав эту небольшую книжку, прислушаются к советам писателя и врача, сумевшего в своё время убедить целое поколение не совершать непоправимых ошибок.

Расплата

О родителях, злоупотребляющих спиртным, и их детях[?]

Его все в Ереване называли «варпет» Або. Он, по-видимому, родился художником. Однако художником не стал. Военное детство. Безотцовщина. Всего шесть классов образования. Но никто не мог так искусно подобрать колер, как «варпет» Або. Любую царапину, любую вмятину на машине он заделывал так, что после даже эксперты не могли найти место аварии.

Выгодно было иметь дело с таким мастером. Расчёт простой, утилитарный. Точно подобран колер – и не надо перекрашивать всю машину. Многие уже знали, что у других специалистов, как бы они ни старались, остаётся след. Пятно. Ну, в пятидесятых-шестидесятых годах ещё можно было терпеть всякие там пятна на собственной машине. Но сейчас на дворе как-никак без пяти минут восьмидесятый год. Да и число автомобильных пижонов неизмеримо выросло. И потом, что бы там ни говорили писатели об автомобиле, всё же он не только средство передвижения, но и роскошь. А роскошь и пятно – две вещи несовместимые. Так что «варпет» Або был в Ереване нарасхват.

Я неслучайно беру слово «варпет» в кавычки. Ибо, честно говоря, у меня просто душа протестует. В народе у нас привыкли к тому, что варпетом называют таких, как Аветик Исаакян, Мартирос Сарьян, Паруйр Севак. Ведь слово это переводится не просто как «мастер». В слово это народ вкладывает нечто большее – своё неизмеримое уважение к художнику подлинному.

Або хорошо зарабатывал. Очередь к нему была такая, какая бывает к какому-нибудь разрекламированному знахарю. Клиенты хорошо знали, что он каждый день, включая и выходные, неизменно в одно и то же время делает двухчасовой перерыв. Он обедает. Обычно с очередным клиентом. Всегда в ресторане. Всегда с коньяком. О нём уже ходили легенды. Например: «Может выпить литр и подобрать после этого нужный колер, как подобрал бы сам Рафаэль». Говорит, что когда бывал трезвый как стёклышко, то работа получалась уже «не то, что надо». Другое дело – когда выпьет. Тогда и рука твёрдая, и глаз верный.

«Варпет» Або был женат. И когда родился первенец, он, как и обещал друзьям, налил в двадцатилитровую канистру марочный коньяк: пил сам и угощал гостей. Пил с утра до вечера. Он праздновал появление на свет сына, но ещё не знал, что в дом его уже пришло горе. Сын родился с заячьей губой. Есть такой диагноз. Но если бы только это. Вскоре, как установили врачи, мальчик стал отставать в физическом и психическом развитии от своих сверстников. Находился на диспансерном учёте с основным диагнозом – олигофрения, что означает слабоумие.

А автомобильные клиенты тем временем всё шли и шли к «варпету» Або. Они, конечно, не замечали, что творится в душе «кудесника красок», как назвали Або в одной из радиопередач, составленной по письмам слушателей. Они хотели только одного: как можно быстрее подобрать нужный колер, да так, чтобы не пришлось перекрашивать всю машину. Условия оставались прежними. Привычная такса плюс двухчасовой обед в ресторане. Так как клиенты менялись каждый день, то, естественно, они не могли заметить перемены, которые происходили в самом Або. А он изо дня в день становился всё угрюмее. Часто рыдал за столом. Вспоминал своего малыша с обезображенной губой и пустым взглядом.

Через три года родился второй ребёнок. Родился нормальным, с обычными губами. Отец был счастлив. Выходит, напрасно жену ругал, винил весь её род, называл квёлой. А теперь, слава богу, всё в порядке, и губа у ребёнка, как у всех. Родилась девочка.

До года никто никаких отклонений у неё не замечал. А после года выяснилось, что у ребёнка имеются так называемые патологические рефлексы. Родители ничего в этом не понимали и даже злились на врачей, «которые всегда что-нибудь да выдумают». Первые членораздельные слова девочка стала произносить только к четырём годам...

Отец продолжал страдать. На семейном совете, состоявшемся как-то в утреннюю пору, он сказал в присутствии многочисленных родственников, что бросит работу и займётся наконец лечением дочери. С сыном, мол, ничего поделать уже нельзя, всё у него слишком очевидно (прямо рок какой-то!). Вот с дочерью – совсем другое дело. Девочка как девочка. Всё у неё, как у всех. Красивый ребёнок. Красивые курчавые волосы. Правда, взгляд, так же как у братишки, словно в тумане. Да ещё какая-то неестественная улыбка всегда на лице. Значит, надо лечить...