Литературная Газета, 6421 (№ 27/2013) - [18]

Старый тракт

Зарос полынною травой

Унылый, старый тракт.

Такой ухабистый, кривой,

Что сам себе не рад.

Совсем старик…

И потому

Мне грусть его ясна.

Никто не ездит по нему,

А были времена,

Когда работал он, как вол,

Хоть и струился пот

У тех, кто ехал или шёл

По тракту в свой черёд.

Прохожие ругали тракт,

Но всё же вновь и вновь

Шли по колдобинам, не в такт,

Сбивая ноги в кровь.

Тракт слышал на веку своём

Лишь горькие слова.

И потому растёт на нём

Одна полынь-трава.

Перевод Михаила ГРОЗОВСКОГО

* * *

Давным-давно

Осталось детство где-то,

В таких краях,

Куда дороги нет.

Ну нет её –

Ищи хоть днём со светом!

Помочь не в силах

Даже Интернет…

Но иногда,

Не кануть чтоб навечно,

Приходит в сны,

Едва сомкнёшь глаза…

Является, как облако,

Беззвучно…

А утром же –

Раскатисто и зычно –

В груди грохочет

Вешняя гроза…

* * *

Уж так в природе

Повелось издревле –

К исходу лета

Меркнет всякий цвет.

Сквозь кроны

Оголившихся деревьев –

Яснее дали,

Чище с неба свет.

Простором звонким

Дышит вся округа,

А тени стали –

Жиже и хилей.

С небес летят

Пронзительные звуки

Прощальных песен

Серых журавлей…

…У стариков

Всё с той природой схоже:

Увядший лик,

Но помыслы – свежи.

А изнутри –

Сквозь слой одрябшей кожи –

Струится тёплый свет

Большой души.

Перевод автора

Зинаида РЯБИНИНА

Родилась в 1971 году в маленькой удмуртской деревне Селтинского района УР. Окончила факультет филологии Удмуртского государственного университета. В качестве дипломной работы выпустила сборник стихов «Лулсэръёс» («Нервы»). В 2006 году в издательстве «Удмуртия» вышел сборник «Синмаськем толъёс» («Влюблённые ветра»), в 2010-м – «12 картинок» (Таллин). Пишет на удмуртском языке. Журналист. Работает в республиканской газете «Удмурт дунне» («Удмуртский мир»).

* * *

Строит второй дом отец.

Сад плодоносит по осени.

Дети давно на ногах.

Значит, он выполнил

Предназначение?

Но в новом доме снова моросит,

А яблоки в саду –

С червоточинкой.

Если он – настоящий отец,

Почему хоть раз

Не назовёт меня дочерью?

Сыну

Помнишь ночь рождения, сынок?

Полночь, а на улице светло...

Та луна беременная, помнишь,

Наблюдала нас

Через окно.

Помнишь, ты не удивился миру,

Маму свою сразу же узнал.

И спросил роднющими глазами:

Ты сегодня, мама, родилась?

Перевод автора

Спасти бойца Джабаева

Джамбул Джабаев. Приключения казахского акына в советской стране. Статьи и материалы / под редакцией Константина Богданова, Риккардо Николози и Юрия Мурашова. - М.: Новое литературное обозрение, 2013. – 308 с. – 1500 экз.  

О личности Джамбула Джабаева известно несколько больше, чем о Гомере, но меньше, чем о Шекспире. Родился в год публикации "Бедных людей" Достоевского. Умер в возрасте 99 лет, за два дня до Парада Победы. Всю жизнь кочевал по степи, зарабатывая пением под аккомпанемент домбры. Славился устными импровизациями на казахском. Первая публикация – в 1936 году. Немедленно – всесоюзная слава, орден Трудового Красного Знамени, коллектив секретарей-переводчиков. 12-комнатный дом и автомобиль «М-1» радуют меньше, чем подаренный конь. «Я самый счастливый певец на земле – я Сталина видел в Московском Кремле».

На том достоверные сведения о степном аэде заканчиваются. Казалось, можно надеяться, что коллективная монография издательства «НЛО» прольёт наконец-то свет на отдельные стороны феномена Жамбыла (как называли удивительного старика на родине). Серьёзная заявка сделана и в предисловии к изданию: по мысли редакции, 10 статей сборника призваны объединить вокруг Джамбула учёных, «движимых стремлением к здравому смыслу, научной объективности и интернационализму».

Здравый смысл, увы, напрочь исчезает уже в первом тексте за авторством Е. Костюхина. К каким же «научным» выводам приходит исследователь? «Советский фольклор – плод коммунистической пропаганды, гомункулус, выращенный большевистской агитацией, который справедливо получил в награду от Ричарда Дорсона кличку фэйклор – фальшивка»; «Впрочем, и у нас из-под ярма коммунистической идеологии пробивались иногда трезвые голоса». Далее, как и положено по канону рукопожатного литературоведения, следует упоминание о «пресмыкавшемся перед властями Максиме Горьком».

Такой незамутнённый антисоветизм и комментировать-то неловко. Воистину, позволь умному человеку раскрыть рот, так он сам всё о себе скажет. Разоблачительный пафос продолжает второе эссе (автор – Е. Добренко): «Остапы Бендеры советской литературы превратили Джамбула в идеологическую шарманку, производящую восточные оды»; «Ликование Джамбула следует рассматривать как форму социальной истерии посреди неслыханного террора»; «Главное в этих экстатических текстах – стилизация и метафоризация террора».

Научная объективность? У того же Добренко: «Во время воспеваемой Джамбулом коллективизации из трёх с половиной миллионов казахов свыше миллиона вымерли от голода, а из выживших около 600 тысяч человек ушло в Китай. Цветущий Казахстан потерял половину населения» (?!). Ссылочый аппарат небольшой по объёму статьи составляет 103 источника, но, поди ж ты, именно в этом пассаже автор почему-то не указывает, откуда столь вопиющие цифры. А поскольку в научной литературе презумпция невиновности не действует, добавим недостающую ссылку сами: «104. Взято с потолка эффекту пущего ради».