Литературная Газета, 6417 (№ 22/2013) - [18]

Орфей

...И петь, немой судьбе наперекор,

На собственную тень едва взирая,

У сумеречных врат иного края,

Где гаснут хороводы бледных ор;

И, зыбким сном забывшись, вспоминать,

Как в той ночи, беззвучной и безлунной,

Струился голос лиры сладкострунной,

Слепую вечность обращая вспять.

Эльсинор

Истерзанные судорогой дней,

Напрасно ждём от смерти толкованья:

Мы - тени породивших нас теней

На выщербленных стенах мирозданья.

Клинок, петля, отравленный потир[?]

Иль нет на свете мудрости священней,

Чем знать, что искуплён сей шаткий мир

Чредой измен, проклятий и отмщений?

Что ж нам осталось? Разве видеть сны

В полночной мгле, сгустившейся до срока,

Где распахнётся вечной тишины

Бездонное, недремлющее око.

Деревья

Нести безмолвия живое бремя

всей плотью, от корней до тяжких крон,

всем существом, врастающим во время,

природе воздвигая царский трон;

в твердынях чрев хранить родное семя,

пресуществив веков глухой урон, –

о, с твердью твердь связующее племя,

чей каждый ствол – спасающий Харон!

Ужель судеб тугие узловины,

в наростах лет на сохнущей коре

трудов и тел, увязших в бездне вещной, –

подобно вам, немые властелины,

сплетаясь и ветвясь, влекут горе

прозябший дар нетленности предвечной?

Весть

Для тайны надобно немного:

печаль в безветренной ночи

И несказанная тревога

В священной немоте свечи;

И на пороге душной яви

Прохладный шелест лёгких крыл,

Как будто сон, причастный славе,

У входа занавесь раскрыл.

                                  Перевёл Олег КОМКОВ

ЕВА

Напрасно я считал, что лживо счастье,

Что вечности вертеп мрачнее хлева,

Я камнем был без речи и участья,

И слов твоих не слышал, Матерь-Ева.

Не знал, что пред судьбой склонюсь во власти

Не гнева, а таинственного чрева,

Что сердце ты сразишь соблазном страсти,

А Змий обнимет лишь сухое древо.

Что лишь с тобой познаю я так много:

Блаженство рая и величье Бога…

За сладость мук, что были так легки,

Плоть не желала впредь владеть собою

И приняла с покорностью слепою

Плод искушенья из твоей руки.

НА СТРОЙКЕ

Солнце село на серые волосы:

Пыль на стройке, и там, и тут.

Полдень. Дым ощущается в воздухе.

Два бетонщика пиво пьют.

"Жизнь сурова!" – сказал один из них,

И окурок, прижав ногой,

«Жизнь легка, успевай только спину гни», –

С примиреньем вздохнул другой.

Возле насыпи, у экскаватора,

Трубным дымом земля залатана,

Сердце мечется взаперти,

Хоть привык я не беспокоиться,

Но пытаюсь над грунтом горести

Скрытый смысл в их словах найти.

                          Перевёл Герман ГЕЦЕВИЧ

Вера ХОРВАТ

Поэт, прозаик, публицист, переводчик. Окончила философский факультет Белградского университета по специальности «История искус­ства» в 1982 году. Переводит с русского, украинского, английского и болгарского. Автор многочисленных книг стихов, эссе и переводов. Обладатель нескольких литературных наград.

Феофан Грек

Первый снег в Новгороде

Господи

я видел снег –

оком земным – сиянье

Он мне явился во сне:

первый плод созерцанья

в сердце сполохом денницы

а днесь мой порог осыпал

и на ветвях ложится –

им упиваюсь досыта

Не он ли душой исихаста

чтимый превыше злата

покрыл дворы и палаты

и копнами растёт из наста?..

Дети узор крестами

пишут по мягкой перине –

так дали морские гладки

пеной окутаны глухо

кисть возьму я тремя перстами

белизна воплотится ныне

в складки в складки в складки –

святые

кристаллы духа!

Преображение

Бело и светлым-светло

не млечность

иль белокостность

Нездешняя нежность

надснежность

надёжность

Космос

весь

под единою сенью

Только дождаться бы

вздоха

облаком в сердце набухло

чудо явленное зренью

Торговцы

Изгнанные

из храма

тут они

с кучей хлама

Брагу за благо

мыло за миро

мрак за зрак

отдают

Торговцы –

ловцы-суесловцы

по следу

ловко снуют

Шерстью торгуют

(щиплют, рыгают)

им люди

что овцы:

за агнца –

шкур охапки

суют

А после на лавке

сложат

волчьи шапки

и в дрёме

распродают

селенья

в раю

            Перевёл Олег КОМКОВ

Миодраг ПАВЛОВИЧ

Родился в 1928 году в г. Новый Сад. Прозаик, поэт, эссеист, драматург, академик Сербской академии наук и искусств, член Европейской академии поэзии. Автор научных работ по антропологии. Составитель нескольких антологий поэзии, среди которых наиболее известна «Антология сербской поэзии с XIII по XX век».

Славяне под Парнасом

Нас вели вожди в южные страны

пьяных от суеверий, цветущих от силы,

чтобы мрамору перебить чресла,

чтобы палицами разрушить горы,

чтобы заблудшие стада прогнать за море.

Мы водили свои дикие хороводы

и засыпали к ночи нагими

возле нами поверженных истуканов.

Но тайно нас вопрошали витии:

кто же это был на похоронах неба,

кто твердит, что при смерти вечность?

И ещё они говорили: не в разбое,

в песнопении вы должны проводить ночи,

чтобы на заре вставали высокие чертоги

с прекрасными изваяниями земных владык

и утверждались на горных вершинах.

И образ божественный явится в самом небе

и опустит руки свои на наши плечи,

нас признавая сынами своими.

И наготу нашу оденет в своё Слово,

как берёзу весной в зелёные листья.

ВОПРОСЫ

Стать чужестранцем

или

всё же остаться

Отворотить лицо

или

ослепнуть

Замкнуть уста

или

упасть навзничь

Ещё недолго часам считать время