Литературная Газета, 6392 (№ 45/2012) - [47]

Так и ластятся, ластятся, вьются[?]

Не молился чужим ты богам,

Но свои - в стороне остаются[?]

Беспредельное поле вокруг[?]

Всяк здесь равен: чернявый ль, белёсый!

Здесь единый отеческий дух

Оседает в душистые росы!

Здесь едино: молиться кому,

В стороне от бетонки ревущей,

В травянисто-цветочном дому,

Сокровенною благостью сущей

Целиком растворяешься ты

В этом единоначалии вечном:

Облака, и трава, и цветы -

Этим, в сущности, станешь, в конечном[?]

* * *

Пахнет сумрак сырою листвой,

Холодеют задумчиво лужи.

Даль молчанья[?] И голос живой,

Даже самый любезный - не нужен.

Одиноко вокруг и во мне,

И от этого - сердцу услада.

Оно льнёт от меня в стороне

К глубине опустевшего сада.

Где на ветках сиротски плоды,

Кое-где сохранившись, мерцают,

Где от немощной красоты

Забытья оно тает и тает[?]

И в бессилии превозмочь

Истекающую сердечность -

Переходит в желанную ночь,

Преходящую в бесконечность[?]

Ветер

Подступило поле прямо к горлу.

Ветер свищет в складках пиджака.

И листва разносится по городу,

Пахнущему горечью слегка.

И твоё присутствие на свете

Ищет объяснения себе.

И влечёт, и тянет тебя ветер

Приобщиться к вечной ворожбе,

К зябкому дыханию былого,

К пройденным отеческим путям.

Ветер был вначале, а не слово -

Вон как он взывает к небесам!

Татьяна БАШКИРОВА

* * *

Кружатся ласточки в медленном танце,

Это к дождю - невысокий полёт.

Небо свежеет в закатном румянце,

Месяц корабликом белым плывёт.

Бродит июль по ковру многоцветья,

Запахом дышит деревьев и трав.

Клонят ресницы, как малые дети,

Алые цветики, за день устав.

Ночь укрывает заокские дали

Тёмным платком - покрывалом из звёзд.

Через Оку поезда побежали -

И оживился старый наш мост.

Он растревожился, вспыхнул огнями, -

Кто, мол, нарушил сон и покой?

Мягкие тучи гуляют над нами,

Месяц-кораблик плывёт над Окой.

Вадим КВАШНИН

Памяти отца

Отец, я отпуск взял к исходу сентября.

Сентябрь высок, а жизнь течёт к исходу.

Осенняя листва, желтея и горя,

Снимается с дерёв и облетает в воду.

Отец, я тень твоя, незримо за тобой

Иду тропою к ведьминому кругу.

Попросим у владычицы лесной

Грибов открыть по лесу и по лугу.

Попросим - на краю своей судьбы.

Вовсю сияет солнце! Ниоткуда

Нам по опушкам белые грибы,

Тугие грузди в ельнике у пр[?]да!

Отец, ты тень моя, я чувствую спиной.

Вся жизнь моя уже течёт к исходу.

И облетает жёлтою листвой,

И - золотит серебряную воду[?]

Виктор МЕЛЬНИКОВ

Родное село

Было в жизни так много всего -

Были радости, были печали.

Не забыть лишь родное село,

Где пробился мой крик изначальный.

Годы шли[?] Хлопотунья-изба

Покривилась, остыла, осела,

И наличников старых резьба

От осенних дождей почернела.

Полотенце в переднем углу,

Только нет там Спасителя лика.

Пыль густая лежит на полу,

Тощий кот озирается дико.

И везде - запустения дух,

И глядят с фотографий ребята,

Да кричит с полотенца петух

О потерянном и невозвратном.

А однажды он крикнул - с зарёй, -

В благодатное, росное лето, -

Голенастый, горластый, живой, -

Разбудил на стене он портреты.

И ребята в пилотках - сошли,

И воды напились из колодца.

Им светило надеждой вдали,

Согревало их летнее солнце.

Старший молвил: "За матушку Русь!"

И второй поддержал: "За Россию!"

О дальнейшем писать не берусь -

Скрыли дали столбы верстовые[?]

Татьяна КОНДРАТОВА

* * *

Платок старый бабушкин в клетку

В прорехах, не греет давно.

На горке я в нём шестилеткой,

И бабушка смотрит в окно.

Хоть горюшка в прошлом немало,

Но всё-таки вспомнить хочу:

Вот бабушка словом спасала,

А я лишь ожоги лечу[?]

Смотрела с тоской на дорогу,

Я в то же окошко гляжу[?]

Но бабушка верила в Бога,

А я лишь молитвы твержу.

Под снегом всё прошлое скрылось,

Наш сад стоит белый совсем.

Вот бабушка[?] та постилась,

А я просто мяса не ем[?]

Михаил МЕЩЕРЯКОВ

Старая Коломна

               А. Фёдорову

Не ту, где строгие колонны

парадный стерегут фасад, -

люблю я старую Коломну,

особенно её Посад.

Я не устану восхищаться,

когда в весенний светлый день

сады в заборах удержаться

не могут, выплеснув сирень.

Люблю покой его, и даже

бурьян на пустырях, и хлам,

весь тот мирок малоэтажный,

куда легко по вечерам,

вдали от улиц оживлённых,

который день со всех сторон

от колоколен отдалённых

тягучий доплывает звон.

Мне часто видится: в апреле

средь разливающихся вод

взлетает монастырь Бобренев

и тихо над рекой плывёт.

Но вот светило на востоке

взошло, и растекался свет,

не задевая новостроек,

как будто их и вовсе нет.

Как будто маятник старинный,

раскачиваясь взад-вперёд,

взлетая, распрямляет спины,

спускаясь, за душу берёт.

Михаил БОЛДЫРЕВ

* * *

Где табун гривастых яблонь

Пьёт вечернее тепло,

За берёзовым окладом

Поле в сумерки легло.

Песня просится на волю,

Словно птица из силка.

Тихой далью кто-то молит

За меня у образка.

Тёмен лик, оклад потёртый:

Видно, там, в пылу дорог,

Мой хранитель, сердцем добрый,

Слово светлое сберёг.

За мои грехи шальные,

За тоску в ночи глухой

Есть заступники святые

За души моей покой.

Бог простит меня, я знаю,

Потому, что зёрна слов

В поле тёмное бросаю,

Чтобы выросла любовь.

Чтобы ею колосилась

Болью выжженная даль,

Чтоб земли моей избылась

Бесприютная печаль.

Наталья КРАСЮКОВА

* * *

И у заката тайна есть своя,

А что мы знаем - много ль это значит?..

Чуть брезжит свет, ещё светла земля,

Но всё темней, темней[?] И только ярче