Литературная Газета, 6370 (№ 21/2012) - [10]

- Вам интересно жить в наше время? Если сравнивать его, допустим, с советским[?]

- А жить всегда интересно, во все времена. Вот смотрите, какой сегодня яркий солнечный день. А попробуй-ка опиши его! Большинство пишет потому, что до них писали. Настоящий же писатель приходит тогда, когда в том есть необходимость, когда зреют новые темы и открываются новые возможности. Удача нашего, сталинского поколения заключалась в том, что мы были пусть и запуганы, и скованны, но и любопытны. Читать секретарей СП и вообще официальную литературу не представлялось возможным. Это была ужасная литература, которая, между прочим, очень понизила уровень русского языка. Поэтому у нас оставался XIX век, и мы учились у лучших писателей России. Брали их за образец. Да и то не всех. Ведь Достоевский начал выходить только после смерти Сталина, а до этого он считался "реакционным". После издания 1928 года в России его книги не выходили до 1954-го. Лев Толстой выходил выборочно, и только благодаря Шолохову, который, например, "пробил" в издательстве "Войну и мир".

- Кстати, как вы относитесь к Шолохову?

- Да никак я к нему не отношусь. Я его и не читал никогда. Мне гораздо интереснее Толстой. Парадокс, но Толстой больше подходит под определение "писатель соцреализма", чем кто-либо другой. Это величайший художник, перед которым я преклоняюсь, но никто его по-настоящему не знает и не читал. Истинный Толстой - это его дневники.

- Не очень-то весёлая беседа у нас получилась[?]

- А чему радоваться? Я себя сегодня не очень хорошо чувствую, давление у меня[?] Оттого излишне эмоционален, зол. Ищу виноватых, наверное. Мы ведь всё время ищем виноватых. То французы у нас виноваты, то немцы. А вот почему у Пушкина, Лермонтова и многих других отечественных писателей XIX века было такое восторженное (хотя и подсознательное) отношение к Наполеону? Да потому, что золотого века нашей литературы могло и не быть, если бы не родились амбиции после победы над французами! Победив Наполеона и взяв Париж, Россия накачалась этими амбициями. Это требовало какого-то выхода и в итоге выплеснулось в словесности. Если бы не эти амбиции, то не видать нам того памятного взлёта в литературе! Думаете, зачем Сталину нужно было глушить офицеров, вернувшихся из Европы с победой? Потому что они ощущали себя героями, свободными людьми, у них было другое дыхание, и они могли изменить Россию. А он этого не хотел и боялся. И мы сейчас пожинаем плоды той сталинской политики. Некультурность, раболепство, безграмотность души[?] А по телевизору - сладкие речи и отчёты об успехах. Как сказал в своём "Архипелаге" Солженицын, всё это - туфта[?]

Беседу вёл Игорь ПАНИН

Три обязательных вопроса:

- В начале ХХ века критики наперебой говорили, что писатель измельчал. А что можно сказать о нынешнем времени?

- Я давно уже не читатель, мне трудно судить. Но про то, что "литература измельчала", критики говорили всегда. У них иначе хлеба не будет. Они думают, что руководят литературным процессом, описывают его, отслеживают какие-то тенденции, но всё это иллюзия. Критики обычно пишут не о том, что есть, а о том, что им хочется видеть.

- Почему писатели перестали быть "властителями дум"? Можете ли вы представить ситуацию "литература без читателя" и будете ли продолжать писать, если это станет явью?

- А я уже примерно так и пишу. Вот сейчас о прозе Ломоносова, например. Для кого? Кто будет это читать? Понятия не имею, но пишу. Просто я прочёл работы Ломоносова по минералогии, в которых он описывает камни. И я увидел, как это сделано! Настоящая литература без преувеличения! А я, окончив в своё время Горный институт, вполне могу это оценить. Что же касается властителей дум, то вопрос долгий и спорный. Да вы вспомните, кого из писателей знали в том же XIX веке? Кто был властителем дум? По рукам все рукописи ходили. И писали они друг для друга, а не для народа. Пушкин - для Жуковского, Гоголь - для Пушкина. И так далее. А это та самая великая литература, о которой потом другие люди создавали мифы.

- На какой вопрос вы бы хотели ответить, но я его вам не задал?

- Наверное, мне нечего больше сказать. Все молитвы я сократил до трёх слов: "Спасибо и прости!" Благодарите жизнь за то, что она вам дана.

Пустые мешки и полноводная память

Пустые мешки и полноводная память

ДАВИД КУГУЛЬТИНОВ - 90

Весенняя степь "там, где смешала слёзы ковыля с тюльпанами калмыцкая земля", прекрасна! Эти строки Давида Кугультинова в который раз вспомнились нынешней весной. Калмыкия заканчивала празднование 90-летия своего великого сына. А началось оно с присвоения элистинской школе № 17 имени Давида Кугультинова, а на месте его будущего памятника в центре столицы степной республики заложили памятный камень. Потом были всероссийская научная конференция "Давид Кугультинов - поэт, философ", конкурс исполнителей стихов народного поэта "Весь мир во мне, и в мире я, как в доме", множество иных больших и малых мероприятий - от сельских школ до зала заседаний правительства Республики Калмыкия.

Венчали их Дни литературы в Элисте. Туда съехались иногородние гости. Издательский дом "Герел" выпустил замечательный альбом "Давид Кугультинов: стихи поэта и судьба поэта". Были объявлены имена первых лауреатов только что учреждённой президентом РК Алексеем Орловым литературной премии имени Кугультинова. Словом, всё как положено. Вернее, как было положено в советские времена.