Литературная Газета 6344 (№ 43 2011) - [27]

Но вот вы приходите в театр, и поверьте, вас ожидает радостная встреча с артистом, в какой бы роли он ни выступал в этот вечер. Диапазон его творческих завоеваний обширен - одно перечисление спектаклей с его участием составит добрую страницу.

Артистический почерк Валентина Клементьева отличает обострённое чувство современности. Он верит в магию театра, его великую миссию творца людей, богатых духовно. Артист заряжен на созидание. Его постоянно влечёт туда, где проходит линия борьбы за Россию, её глубинные корни, её достоинство и величие её могучего духа. И потому образы, создаваемые им на сцене, будь то современники или персонажи классического репертуара, всегда - отражение болевых точек, драм и трагедий нашей непростой запутанной действительности. Вся его жизнь без остатка принадлежит театру.

Чуть больше года назад Валентин Клементьев в спектакле "Уличный охотник", поставленном Т.В. Дорониной по пьесе А. Яковлева, создал волнующий характер спивающегося от тоски моряка. Его герой Сергей отвратителен и прекрасен одновременно. Отвратителен, когда пьян. Прекрасен, когда делится сокровенным, тем, на чём в глубине души ещё держится его личность: он влюблён в героические песни о Ленинграде, они постоянно звучат в его доме, звучат особенно пронзительно, когда Сергей делает попытки вырваться из трясины своей пропащей жизни. Эта психологически заострённая линия постановки заставляет зрителя пристально вглядываться в гримасы судьбы героя, отнестись к жизни Сергея как страшному порождению российской действительности последних лет.

В своё время автор "Уличного охотника" А. Яковлев подарил театру интереснейший материал к столетию С.А. Есенина. Он лёг в основу спектакля, где Валентин Клементьев создал трагически вдохновенный образ великого национального поэта, - спектакль "Версия "Англетер" рассказывал о последних днях жизни С.А. Есенина. Есть такие создания в творческой биографии художника, которые публика навсегда сохраняет в памяти как возвышенный символ. Именно таким в жизни Клементьева стал образ Есенина - гигантский размах личности гениального русского Поэта, его сложный душевный мир и божественная одарённость "прозвучали" в спектакле взволнованно. А прочитанные Валентином Клементьевым стихи Есенина стали высокохудожественным воплощением великого, могучего и всесильного русского слова и - русской души.

Во МХАТ им. М. Горького Валентин Клементьев пришёл в 1989 году, по окончании ГИТИСа и шестилетнего опыта работы в Московском областном драматическом театре. Когда беседуешь с артистом, сразу поражает его знание российской глубинки. Безусловно, многое усвоилось ещё с тех времён, когда играл по городам и весям в бытность провинциальным актёром. Но искренний интерес к проблемам народного бытия, который он проявляет постоянно, говорит о том, что Клементьев из той породы людей, которым свойственно не просто неравнодушие к судьбе Родины. Чувствуется, что живёт в его душе самоощущение личной ответственности за состояние народной жизни. И это вызывает не только уважение к нему, но и объясняет то, почему именно он стал ближайшим соратником Т.В. Дорониной. Он - актёр русского реалистического театра по зову души и сердца. В одном из интервью он объяснил это так: "Мне как актёру всегда доставляет творческое наслаждение работать именно с Т.В. Дорониной как режиссёром. Да и не только мне. Первая читка пьесы, во время которой Доронина проигрывает все роли, непременно вызывает аплодисменты актёров. Казалось бы - всё ясно. Выходи на сцену и играй. Но не получается. Татьяна Васильевна владеет глубиной материала, очень многое может добавить показом. И в этом её главное преимущество не только перед актёрами, но и другими режиссёрами, с которыми мне приходилось работать.

Эти черты режиссёрского почерка Дорониной, как мне думается, определены её приверженностью мхатовской традиции психологического театра. Театра, основанного на классическом репертуаре. А для каждого современного актёра это непростая проблема".

Вглядываясь в творчество Клементьева, можно найти ответ на вопрос, волнующий неравнодушного современного театрала. А что в них, современных мхатовских актёрах, от тех великих "стариков", которые прославили русский театр в мире? Во-первых, среда, в которой они живут, в которой формируется личность артиста, шлифуется его талант. Валентин Клементьев и сегодня выходит на сцену вместе с корифеями театра, с теми, чьими партнёрами были великие "старики". Маргарита Юрьева, любимая ученица Аллы Тарасовой, Константин Градополов, ступивший на сцену Художественного театра как актёр 14 октября 1941 года по личному приглашению Вл. И. Немировича-Данченко и нынче отмечающий 70-летие сценической деятельности; во многих спектаклях Клементьев выступает партнёром Ю.В. Горобца, мастера безупречной достоверности, не говоря уже о Татьяне Дорониной, с которой его совместный репертуар особенно богат. Он играет великие роли, которыми в своё время прославили русский театр и русского актёра великие артисты Художественного театра - Станиславский, Качалов, Добронравов, Леонидов, Ливанов и др. Каждый раз, приступая к работе над образом, артист тщательно изучает опыт предшественников. В "Белой гвардии" Валентин Клементьев играет Мышлаевского, коронную роль великого Добронравова, играет страстно, подчёркивая незаурядный ум, невыносимую боль от чувства растоптанного достоинства честного русского офицера. В "Трёх сёстрах" особенно любит Солёного, играет эту роль с упоением, опираясь в душе на дорогой для него опыт Леонидова. В "Вишнёвом саде" сегодня он - Лопахин. И надо признать, что при всём уважении к опыту классических мхатовских спектаклей, Клементьев вовсе не копирует великих мастеров, прославивших театр, а находит, и очень удачно, свои впечатляющие краски. В Лопахине Клементьева светятся природный талант и изящество, подмеченные ещё Чеховым ("тонкие пальцы артиста"), но мы, современные зрители, читаем в его трактовке образа удачливого русского купца глубоко осознанную и пережитую лично актёром драму человека, попавшего в жернова уродливого российского капитализма конца ХХ века. Мы замечаем в нашем Лопахине тот внутренний разлад, который рождён под влиянием нашего дня, и мы жалеем доброго, сильного, умного, предприимчивого, но бесконечно растерянного человека, которому трудно поверить в свою правоту. "Ущербный какой-то нынче русский купец", - как бы смеётся сам над собой Лопахин Клементьева.