Литературная Газета 6319 (№ 15 2011) - [4]

Не нравится китайский опыт, ограничивающий проникновение на экраны американского кино, возьмите успешный и вполне рыночный французский, канадский, не знаю, новозеландский опыт, изобретите свой, но сделайте хоть что-нибудь. Во многих странах мира, куда меньших, чем Россия, национальный кинематограф не только не является убыточным, а приносит прибыль. И – огромную пользу, объединяя, сплачивая нацию. Американская идеология, напомню, вся была выстроена американским кинематографом. Советская идеология была сформирована кинематографом советским. Говорить сегодня о патриотическом воспитании и не думать о таком мощном рычаге влияния на умы подрастающего поколения, как кино, – это абсолютный нонсенс. Как минимум.

– Но в фонде есть и уже выполняется специальная программа по созданию патриотических, социально значимых картин…

– Наивное заблуждение думать, будто, влив энное количество денег в только что созданный фонд, мы тут же получим отдачу в виде серьёзных, по-настоящему патриотичных картин. А «сделайте это по-быстрому» – получится очередная конъюнктурная халтура. Скоро, кстати, увидим готовые первые фильмы этой обоймы. В фонде, я знаю, готовы привлекать к работе интересные замыслы и яркие имена, но, с другой стороны, много ли можно назвать в нашем кино по-настоящему сильных драматургов и режиссёров? Ну от силы пять–семь фамилий – это чтобы не обижать свой цех, да и самого себя.

– Мне кажется, вы чересчур строги. Всё-таки у нас есть мастера уровня Сокурова и Германа, есть так называемая новая волна нашего кино в лице Попогребского, Хлебникова, Германа-младшего…

– Ну хорошо, пусть будет десять фамилий. Хотя вы более лояльно оцениваете ситуацию, чем я. Для меня настоящая режиссура – это когда вижу на экране то, чего раньше нигде и ни у кого не встречал. А когда за новации выдаётся ловко сделанное контратипирование того, что уже знаю, то лично я остаюсь к такого рода режиссуре абсолютно равнодушным. Мне за последнее время не встретилось ни одного фильма, чтобы я мог сказать: обязательно посмотрите этот фильм, это так свежо, необычно, ново. Большей частью попадается иногда умелое, иногда не очень умелое повторение пройденного. Только раньше я видел это в плоском изображении, а теперь в формате 3D.

Но, к счастью, совсем по-другому обстоит дело с кинематографом документальным. В конце каждого года я смотрю большую программу лучших отечественных документальных фильмов и могу сказать, что около десяти из них – это настоящие творческие достижения авторов-документалистов. У них на экране присутствует реальная жизнь реальных людей реальной страны. И сделано это подчас на высоком художественном уровне. Это тоже внушает некую надежду. Но и лучшие из этих картин не доходят до зрителя: прокат их не берёт, на телевидении они явили бы сильный контраст официальной картинке нашей жизни. Это к вопросу о цензуре.

О том, почему российское кино проигрывает американскому

– Но если наше кино столь неизобретательно, столь вторично, то, может, и справедливо, что оно вытеснено с экранов зарубежной продукцией и занимает сегодня только 13–15 процентов рынка?

– Было бы просто уныло константировать, что по своему качеству российское кино уступает американскому, хотя справедливости ради надо сказать, что и Голливуд нынче не блещет большими творческими прорывами. И если говорить о художественном кризисе в российском кино, то надо, конечно, сказать, что, помимо всего прочего, он является частью общемирового кризиса художественных идей.

Однако постоянная невостребованность наших фильмов не может повышать их творческий, зрелищный уровень. И наоборот. Это же так очевидно. Но как можно повышать качество фильмов, если во ВГИК, который уже более 90 лет готовит кадры для кино, сверху, из недр бюрократического аппарата, приходит такая, к примеру, знаменательная бумага. Оказывается, мы слишком долго – целых пять лет – готовим специалистов, надо бы побыстрее. Более того, одного ВГИКа для таких целей мало, хорошо бы создать по всей стране побольше киношкол, чтобы скоростным методом, в течение, надо думать, двух лет, штамповать необходимые кадры. И вообще во ВГИКе надо усилить и улучшить преподавание английского языка. И начать приглашать сценаристов из Голливуда для подготовки отечественных кинописателей. При этом, конечно, ни слова о том, что хорошо бы увеличить количество часов на изучение истории отечественного кинематографа, который абитуриенты поголовно не знают.

В этом фантастическом циркуляре собрано ещё немало опасных благоглупостей, но если их резюмировать, то получается следующая картина. Оказывается, для того, чтобы в близкой перспективе улучшить качество нашего кино, надо, ни больше ни меньше, выхолостить всю систему вгиковского образования, заложенную ещё Эйзенштейном и Кулешовым, унаследованную и усовершенствованную Довженко, Роммом, Герасимовым, Бондарчуком и другими корифеями экрана. Вот так: весь мир до сих пор с огромным уважением относится к системе образования во ВГИКе, а не в меру ретивые чиновники зачем-то пытаются уничтожить её одним росчерком торопливого пера. И опять интересно: а на самом верху знают об этом? Читали?