Литературная Газета 6286 (№ 31 2010) - [36]

– Как повлияет кризис на книжный рынок, что следует сделать, чтобы читатель не отказался от книг совсем?

– Мне кажется, что кризис уже лет почти как 20. И чем дальше, тем хуже! Самое наболевшее – это, конечно же, вопрос ценообразования. Ведь любое издательство только за доступность своих книг. Почему же такой большой разрыв между издательской ценой и тем, что покупатель видит на книжных полках в магазинах, – в 70, а то и в 100%?! Почему нет единой системы распространения, которая позволяла бы читателям быстро приобретать новинки во всех регионах России, а издательствам получать деньги с продажи не раз в 3–5 месяцев, а стабильно. Вопрос развития института профессиональной литературной критики тоже открыт, хотелось бы, чтобы критики в своих рецензиях аргументировали не «нравится не нравится», а как-то были бы в курсе мировых литературных трендов, разбирались бы хоть чуть-чуть в иллюстрациях, могли бы сделать анализ книги исходя из её художественной ценности и социальной значимости.

– Что ещё вас волнует в этой области?

– Катастрофическая ситуация с библиотеками. Вы когда-нибудь видели, чем заполнены книжные хранилища? Мне интересно, кто же отвечает за их комплектацию? Это, скорее всего, вопрос компетентности людей, которые работают с книгами и с детьми, насколько сегодня современные библиотеки готовы говорить с подростками на их языке, рекомендуя последним не только «Мюнхгаузена» и «Алису в стране чудес», а, например, «Класс коррекции» Екатерины Мурашовой или «Остров в море» Анники Тор…

И, конечно же, школы… Если мы не хотим, чтобы кондовая школьная программа убила интерес к чтению среди подростков, её нужно реформировать, особенно программу по литературе. Нужна альтернатива – как для учителей, так и для школьников! Например, почему бы не ввести анкетирование перед каникулами, что интересно было бы прочитать современному школьнику, какую тему ему хотелось бы обсудить, и, уже оперируя пожеланиями, подобрать список рекомендуемой литературы. И обсуждать обязательно на уроках литературы. С жаркими дискуссиями и разными точками зрения.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Не турист, но странник

Библиоман. Книжная дюжина

Не турист, но странник

Александр Ульянов. История Угодского края . Том 1. Угодский район с древнейших времён до конца XIII века. – Обнинск: Издательство «Артифек», 2010. – 496 с.: ил.

Почему автор взялся писать об этих отнюдь не самых прославленных в истории местах? Вроде бы и предки здесь не жили, и дачи или ещё какой собственности тут нет у него.

«…я отправился пешком по правому берегу Протвы из Обнинска в Серпухов». Определение «турист» ко мне тогда не подходило, скорее – «странник»… Именно в пути и состоялась моя первая встреча с этой землёй. Заброшенные, поросшие травой, старинные кладбища. Покрытые мхом каменные надгробия, а под ними останки тех, кто когда-то любил, надеялся, страдал… ушедшая и одновременно живая старина».

В том странствии 30 лет назад поразило автора состояние храмов – «красно-белые остовы былого великолепия», загаженные мусором и похабными надписями. А утешение он находил в разговорах с людьми («мудрые, трудолюбивые, гостеприимные, сердобольные и обиженные начальством»), с деревенскими старушками, готовыми отдать последнее ради восстановления церкви. «Старая, уходящая Русь светилась в этих милых, старческих лицах». Постепенно из множества встреч, из музейной работы, из архивных поисков и сведений, присланных другими энтузиастами-краеведами, родилась эта книга.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Последние романтики

Библиоман. Книжная дюжина

Последние романтики

Сергей Вдовин. «Мы здесь поодиночке смотрелись в небеса...», или Романтики со Сретенки и Большого Каретного... Юрий Визбор и Владимир Высоцкий: опыт сопоставления. – Александров: Вересковый мёд, 2010. – 230 с.

Юрия Визбора и Владимира Высоцкого нередко сравнивали ещё при их жизни, да и впоследствии тоже. Книга посвящена подробному анализу творчества двух великих бардов, поиску сходства и различия и объяснению, почему об одном и том же они писали примерно одинаково или, напротив, совсем по-разному. «Характерно и органично для Визбора в «Сретенском дворе» воспоминания о военном детстве выражаются «горно-морской» образностью – «снег лежит, как гора», «лужи – морем, асфальт – перешейком»…

Вот тельняшка –

от стирки бела.

Вот сапог –

он гармонью надраен…

У Высоцкого в «Балладе о детстве» картина вполне реалистическая (хотя и не без романтического флёра) – мотивы репрессий, «Еврейский вопрос», вечный конфликт «отцов и детей», брутальная криминальная компонента (у Визбора она заявлена лишь слегка), нравы московской коммуналки и послевоенных дворов:

…Вели дела

обменные

Сопливые

острожники –

На стройке

немцы пленные

На хлеб меняли

ножики…

И всё – сочно, броско, фольклорно, афористично…»

По мнению автора, оба поющих поэта были романтиками, каждый на свой лад. И вскоре Визбор напишет «А помнишь, друг, команду с нашего двора?», похожую своим реализмом на ту самую «Балладу о детстве». А «Баллада о борьбе» Высоцкого – это высокий романтический пафос в самом чистом виде. «Герои Визбора – освобождают Свет, Высоцкого – делают больно Земле. Но ведь – ради облегчения… Поэты – против Тьмы».