Литературная Газета 6278 (№ 23 2010) - [52]

В бою под Минском старший лейтенант Мишулин заменил раненого накануне начальника разведки первого дивизиона и теперь должен был корректировать огонь наших орудий. По только что наведённому сапёрами пешеходному мостику через непроходимое болото он направился в тыл противника. За ним телефонист разматывал провод, радист тащил рацию. Наши миномёты застыли с поднятыми вверх стволами – они должны были открыть огонь по команде Мишулина. Но неожиданно прорвавшиеся немцы уже окружали наших героев.

– Вызываю огонь всего полка на себя! Вызываю огонь на себя! – прорвался сквозь грохот боя голос Мишулина.

Сердце сжало как в тисках – человек жертвовал собой во имя общего дела, погибал за Родину. И с ним вместе гибли ещё два человека: телефонист и радист. Спасти этих людей я был бессилен.

– Родина вас не забудет, – только и смог сказать я в телефонную трубку.

Ответа Мишулина уже не услышал – все батальоны полка по телефону принимали его команду:

– Десять штук на ствол залпом – огонь!

Холодный пот выступил у меня на лбу, в груди не хватало воздуха: на крошечном клочке земли величиной с привокзальную площадь почти одновременно разорвались триста шестьдесят смертоносных мин. Ещё две артиллерийские батареи вели огонь на предельной дальности, когда рассеивание чрезвычайно велико и губительно для живой силы. Там, где сейчас находились Мишулин с телефонистом и радистом, бушевал смерч. Всё затянуло дымом и пылью. Возможно ли выжить людям там, где плавится металл и горит сама земля? Рация и телефон сразу же замолчали. Казалось, это длится целую вечность…

И вдруг через грохот боя прорывается голос телефониста:

– Докладываю: радист погиб, Мишулин крепко, очень крепко ранен или убит – не знаю. Связь была перебита – только что восстановил. Но фашисты больше не лезут: танки горят, пехота залегла.

– Уходи! Задачу свою вы выполнили. Выноси Мишулина – живого или мёртвого. Высылаю помощь.

Немцы почувствовали, что огонь прекратился, и опять поднялись в атаку. Но к тому времени Мишулина удалось оттащить метров на 200, и фашистов встретили залпом уже не по десяти снарядов на ствол, а до сотни. Вражеские танки, пехоту – всё смешало с грязью и болотной жижей. На том пятачке живых уже точно не осталось.

Мишулина прямо с поля боя отправили в медсанбат, но по неизвестным причинам его туда не доставили. На все наши запросы в различные госпитали нам отвечали лаконично: «Не поступал». Родным Александра Мишулина оправили его личные вещи и письмо: «Погиб смертью храбрых, защищая свою Родину. Посмертно награждён орденом Красного Знамени».

И вдруг 3 января 1993 года в селе Сима Владимирской области встретил я своего Александра Филипповича Мишулина. Правда, без ноги и без одного глаза, но живого! Он первым узнал меня:

– Командир! Александр Ива­нович! Живой?! И я тоже ведь жив остался после того боя. Только вот… Что, не узнаёте меня?

Смотрю на него – знакомый, очень знакомый человек, но верно, не узнаю…

– Да Мишулин я, Мишулин. Помните?

И тут – вспышка, словно молния… В один миг: война, бой под Минском, голос молодого лейтенанта: «Вызываю огонь на себя!»

НА ПОДСТУПАХ К ЭЛЬБЕ

Наш 544-й миномётный полк закончил свой боевой путь на Эльбе. В первых числах мая 1945 года нам была поставлена задача охранять бетонированную дорогу на Берлин от разрозненных фашистских группировок, которые не хотели сдаваться бойцам Красной армии, а рвались на запад, под крылышко к нашим союзникам.

К мосту через Эльбу мы вышли в ночь на 7 мая. Как положено, быстро заняли круговую оборону. В данном случае это было особенно важно, так как пехоты с нами опять не было. В качестве прикрытия нам дали истребительный противотанковый полк. Теперь у каждого нашего миномёта была ещё и пушка.

Мы не знали, взят ли Берлин, но в любом случае должны были выполнять поставленную перед нами задачу. Сразу же выслали разведчиков в тыл и за Эльбу. Вскоре они доложили: к реке движется мощная колонна, впереди мотоциклисты, за ними бронетранспортёры, машины, танки – техники очень много. К началу боя мы были готовы: все 36 стволов миномётов и ещё столько же 76-миллиметровых пушек были направлены в одну линию и застыли в ожидании фашистской колонны.

Мотоциклистов мы пропустили без выстрела. Дальше шли танки. Немцы, наверное, радовались – вот она, Эльба, осталось лишь преодолеть мост, и русские их уже не достанут. По всему было видно, что это не битые нашими войсками фашисты. Похоже, их для какой-то цели держали в резерве.

Вот голова танковой колонны уже дошла до середины моста – дальше рисковать не стоило. Между танками двигались штабные машины, пропускать которые было никак нельзя – они могли везти важные документы, карты, знамёна частей.

Мы открыли огонь сразу из всех орудий и миномётов. Можно представить, что творилось на мосту! Мина рвётся, едва касаясь поверхности дороги, и сметает начисто всё живое вокруг. Пушечный снаряд пробивает танковую броню. И всё-таки часа четыре противник прорывался через мост. Начало темнеть, и немцы поутихли. Ночью они несколько раз пытались возобновить свои попытки переправиться через Эльбу, но и мы не дремали.