Лита - [18]
Рубашка была уже расстегнута до пояса.
— А можно я сниму платье, оно помнется, а ты не любишь неопрятности…
Не дожидаясь ответа, она села на кровати и быстро сдернула с себя платье. Красивый лифчик и трусики были кремового цвета. Спина — уникальной формы, переходящая в редкую талию, ниже которой были почти обнаженные бедра. (Трусики назывались бикини, они тогда только входили в моду. И ничего не прикрывали, врезаясь между двух половинок.) Понимала ли она, как ее выточил Бог? И пользовалась ли этим?
Она повернулась так, что я увидел верх ее груди, туго схваченный прозрачным лифчиком. Ее глаза говорили: это все для тебя. Все это. Голова склонилась на мое плечо. Она зашептала:
— Коснись меня, мой милый, я так обожаю твои руки.
Моя ладонь потянулась к ее груди, сдавшись, и — сжала. Хотя мой мозг противился. Она как будто ждала этого момента — моей сдачи — и тут же обвила меня руками, сжав с недевичьей силой. Это была судорога. Неужели я ей нравлюсь? Я попытался неловко высвободиться, но она уже штурмовала бастион. Ее тонкая рука с красивыми пальцами взялась за мой пояс. Как только ее рука проникла туда и коснулась моего возбужденного начала, дикая дрожь в бедрах и желание (как я слаб!) стали ломать мое сопротивление в щепки. Она это почувствовала. Ее грудь мгновенно опустилась на мою обнаженную грудь. Рубашка сбилась под спину. Она дышала мне в ухо, умышленно едва касаясь его языком. Я свел руки на ее талии. Рефлекс, знаете ли. Инстинкт…
— Расстегни, расстегни его, — попросила она.
Мои пальцы сошлись на ее позвоночнике.
— Мне трудно дышать. — Она была возбуждена.
Я взялся за пуговичку. Ее грудь, девичья, упругая, необмятая, вырвавшись на свободу, потеряв лифчик с плечей, тут же обласкала мою грудь своими сосками. И, вжавшись, вдавившись, она просунула руку еще глубже вниз, охватив мое возбуждение и нежно став гладить его.
— Алешенька, я так хочу тебя, можно я расстегну их?..
И, не дожидаясь, она буквально сдернула с меня брюки, вновь вдавившись грудью в мою грудь.
Ее кожа была очень нежной, но тугой. Несколько родинок-конопушек на хрупких плечах. Совершенная невинность. Кто же наказал ее (и меня) так? За что?
Я касался ее как будто первый раз. Да это и был, собственно, первый раз. Все было новое, неизведанное, нетроганное.
Мы были голы, за исключением двух полосок материи, сжимающих наши раскаленные бедра. Не давя, она лежала на мне. Ее лобок двигался по моему концу плавно, вверх-вниз, возбуждая до боли.
Мои руки гладили ее спину, касаясь половинок. Соскальзывали по бокам, касаясь то ребер, то груди. Я никогда не прикасался к этому телу, какое классное, уникальное тело. Абсолютное совершенство. И вдруг как ток прожигает меня до мозга: его касались, мяли другие, оно заражено. Я дергаюсь, она прижимается крепче. Наши объятия душат наши тела.
Возбужденный шепот врывается в меня:
— Алешенька, я только сниму их, я хочу коснуться тебя.
Я чувствую воздух, возбуждающий мою головку до взрыва. Наши тела трутся. Мой конец вдавливается в ее живот. Ложбинку пупка. Сильнее, все сильнее. Скользит, ласкает, трется. Я чувствую, еще мгновение — и в моем канале произойдет великий перелом, — все взорвется и вырвется наружу. Лита начинает вся дрожать.
— Хочу, хочу тебя, я умру сейчас.
— Нельзя, нельзя, — неосознанно, как невменяемый, бормочу я.
— Я вылечена, я здорова, пожалуйста…
Я резко переворачиваю ее на спину и срываю трусики с приподнявшихся бедер. (Я не могу больше ждать.) Мое тело вгрызается в ее. Она неимоверно сильно раздвигает ноги.
— Да, да…
И тут же сжимает судорожно мои бедра своими. Я дергаюсь вверх, разрывая сомкнутое пространство. И его влажные внутренности.
— Ах-х, — кричит она, — еще, глубже! Войди, в меня, внутрь…
Дикие рывки совершают бедра. Вверх, вверх! Вглубь, вглубь…
— Мой, мой, — хрипит голос. — Мой, — кричит она, содрогаясь.
Громаднейшая, раскаленная волна начинает расти, потом катиться, поднявшись доверху. Я чувствую, как раскаленная лава, обжигая, рвется (несется) наружу.
— Да, да, ох! — Она судорожно хватает мои бедра.
Но я вырываюсь и в последний миг выхожу из нее и тут же чувствую, как сперма толчками, вырвавшись, течет по ее животу, моему…
— Нет, нет, Алешенька…
Она пытается скользнуть вверх, и… я сдерживаю ее, и она дико вжимается в него. Как приклеиваясь…
Из меня вырвался, наверно, океан. Выплеснувшись. Только теперь я осознаю, как хотел ее. Безрассудно.
— Я так все люблю в тебе, — говорит Лита, гладя низ моего живота. — Ты такой родной. Все такое сладкое. Каждый кусочек, настолько близкий.
У меня стучит в висках от оргазма. Я уже начинаю раскаиваться и клясть себя, что не сдержался. Ради одной-двух минут. Я как будто запятнанный теперь: я коснулся ее внутри… после них.
О ужас! Зачем такие мысли у меня в голове…
Она чуть не целует меня в губы в приливе благодарности, я уворачиваюсь и опускаюсь рядом.
— Тебе понравилось?
Я молчу. Потом говорю:
— А тебе?
— Да, все, что ты делаешь, я обожаю.
— О чем ты думала во время…
— О тебе, о твоем теле, движениях…
— И все?..
— Как ты входишь в меня, разрывая.
У нее действительно все сжалось за это время и было узко. Как будто она еще не стала женщиной. Я поднимаю ее руку наверх. Она в белых следах.
Александр, молодой писатель-эмигрант из России, устраивается шофером в семью американского миллионера — возить дочь хозяина, шестнадцатилетнюю Юджинию. Между молодыми людьми возникает чувство, и вопреки воле отца Юджиния выходит замуж за Александра. Но даже неожиданно обретенные богатство и высокое положение в обществе для Александра ничего не значат по сравнению с юной Юджинией и ее любовью...
В книгу известного писателя, покинувшего СССР в середине 70-х годов, живущего и работающего в Нью-Йорке, вошли роман «Актриса» и рассказы.«Актриса» — история страстной любви американского писателя и русской актрисы. Словно бабочки, порхают они по миру, пытаясь постигнуть смысл своих противоречивых взаимоотношений.Роман написан в резкой реалистической манере. Публикуется в авторской редакции.
Роман, написанный увлекательно и с необычайным юмором, знакомит читателя со студенческой жизнью 70-х годов...
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Светлая и задумчивая книга новелл. Каждая страница – как осенний лист. Яркие, живые образы открывают читателю трепетную суть человеческой души…«…Мир неожиданно подарил новые краски, незнакомые ощущения. Извилистые улочки, кривоколенные переулки старой Москвы закружили, заплутали, захороводили в этой Осени. Зашуршали выщербленные тротуары порыжевшей листвой. Парки чистыми блокнотами распахнули свои объятия. Падающие листья смешались с исписанными листами…»Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Ирина Ефимова – автор нескольких сборников стихов и прозы, публиковалась в периодических изданиях. В данной книге представлено «Избранное» – повесть-хроника, рассказы, поэмы и переводы с немецкого языка сонетов Р.-М.Рильке.
Эта небольшая повесть, действие которой происходит в Париже 20-х годов нашего века, пользуется необычайной популярностью в самых разных странах, от Америки до Японии. Все персонажи книги — неугомонные и неутомимые поклонники Венеры. Писательница, со свойственным ей юмором и знанием человеческой природы, рассказывает о головокружительных и захватывающих эротических приключениях главного героя повести Армана.
Роман "Мемуары сластолюбца", впервые переведенный на русский язык, вполне можно назвать руководством по технике соблазнения, изящной, остроумной квинтэссенцией порока.
Получивший скандальную известность и мировую славу роман английского писателя Джона Клеланда (1709 – 1789) «Фанни Хилл. Мемуары женщины для утех» почти два с половиной века называют энциклопедией проституции и сексуальных упражнений. Однако прежде всего это талантливое и высокохудожественное повествование о жизни и любви…
Шумный скандал не только в литературных, но и в дипломатических кругах вызвало появление эротического романа «Эммануэль». А на его автора свалилась неожиданная слава.Оказалось, что под псевдонимом Эммануэль Арсан скрывается жена сотрудника французского посольства в Таиланде Луи-Жака Ролле, который был тут же отозван из Бангкока и отстранен от дипломатической службы. Крах карьеры мужа-дипломата, однако, лишь упрочил литературный успех дотоле неизвестного автора, чья книга мгновенно стала бестселлером.Любовные приключения молодой француженки в Бангкоке, составляющие сюжетную канву романа, пожалуй, превосходят по своей экзотичности все, что мы читали до сих пор…Поставленный по книге одноименный фильм с кинозвездой Сильвией Кристель в главной роли сегодня, как и роман «Эммануэль», известен во всем мире.