Лисья тень - [61]

Я отвернулся.

– Пожалуй, воздержусь.

Распитие саке, сётю и других спиртных напитков категорически не одобрялось моими учителями. Нельзя было допустить, чтобы алкоголь притупил остроту чувств, нужно всегда оставаться настороже.

– Ну ладно, – проговорил ронин, пожав плечами. – Но ты многое теряешь. Пить саке в одиночку – так себе веселье. Что ж, пойдем, Юмеко-тян. Остаток нам придется, судя по всему, допить на двоих.

– Я еще ни разу не пробовала саке! – с воодушевлением сообщила ему Юмеко по пути обратно в домик. – Монахи пили его в праздники, но меня не подпускали. Дэнга говорил, что лучше поджечь комнату, чем предложить мне алкоголь.

– Так-так, так ты у нас винная девственница, – насмешливо заметил ронин. – О, Юмеко-тян, ты представить себе не можешь, чего была лишена все это время. А монахи твои настоящие зануды. Не давать человеку саке! Да это же преступление! Нужно немедленно это исправить.

Я закрыл глаза ладонью, мысленно жалея, что обещал не убивать ронина. Защищать мою спутницу становилось все труднее – и не потому, что меня тревожили ее поступки, а потому, что она была красива и наивна, а ронин, по его собственному признанию, утратил всякую честь. Я подумал о них в пьяном уединении.

Стиснув зубы, я отстранился от перил и собрался было вернуться в домик, но вдруг заметил краем глаза какое-то свечение – по веранде ко мне катился маленький белый шар.

Я не отскочил, хотя рука тут же метнулась к рукояти меча. Мы были не одни. Вполне возможно, что в доме лесничего обитал юрэй или другой неприкаянный дух, хотя в таком случае не вполне понятно, как разбойникам удалось провести здесь столько времени и не столкнуться с этим самым духом. Шар беззвучно прокатился по доскам до самого края веранды и упал на землю. Подскочив, он заскользил по двору, но вскоре врезался в поленницу и замер.

Из-за бревен вдруг показался ребенок, взял шар и улыбнулся мне. Это был мальчик лет пяти-шести в черном кимоно с чересчур широкими и длинными рукавами, в сандалиях гэта и дырявой соломенной шляпе. Голова у него была гладко выбрита, только на лбу темнел клок волос, а под ним поблескивал огромный глаз, занимавший всю верхнюю часть лица.

Хакаимоно встрепенулся. Нет, это не ребенок и даже не человек. Это ёкай, вот только практически не опасный. Я ощутил разочарование демона: раз ёкай не опасен, биться с ним ни к чему. И все же не обратить внимания на странного ёкая, возникшего из ниоткуда, было совершенно невозможно. Особенно учитывая тот факт, что он, сидя на пеньке у края поленницы, явно ждал меня.

– K-konbanwa[32], Каге-сан, – поприветствовал он, когда я подошел ближе, и поклонился. Яркий глаз продолжал наблюдать за мной из-под полей шляпы. – Чудесный вечер, не правда ли?

– Кто ты такой?

Одноглазый мальчик съежился от холодности моего тона. Он слегка отклонился назад, сунул руку в складки кимоно, достал маленькую лакированную коробочку и снял крышку. Внутри оказался белый квадратный кусок тофу; ёкай протянул коробочку обеими лапами.

– Это подарок! – объявил он и снова поклонился. – Или искупительная жертва. Чтобы показать, что я не желаю вам зла. Я – полное ничтожество, грязь подсапожная и совсем не стою внимания великого убийцы демонов Каге. Пожалуйста, не отсекайте мне голову своим Камигороши.

Хакаимоно выразил бессловесное презрение; он не считал, что об этого ёкая стоит пачкать лезвие.

– Если ты и впрямь не желаешь мне зла, то бояться тебе нечего, – сказал я одноглазому существу, не обращая внимания на его подарок. – Однако учитывая, что ты дождался, пока я останусь один, и вышел лишь сейчас, полагаю, ты здесь не просто так. Чего ты хочешь?

– Каге-сан воистину милосерден! – Ёкай выпрямился и слизнул тофу толстым красным языком, а потом отправил его в рот. Утерев рот рукавом, он оглядел меня своим огромным глазом, и в его взгляде не было ни капли детской невинности. – Мой хозяин послал меня передать одну новость великому убийце демонов Каге, – сообщил ёкай. – Ему известно, чтó вы ищете, и он просил меня предупредить, что Каге-сан должен соблюдать осторожность, потому что есть те, кто ищет то же самое. Воры, мистики, даймё – многие слышали легенду о Драконьей молитве и ищут фрагменты свитка по всей стране.

Драконья молитва? Это ведь за ней меня отправила госпожа Ханшу? О важности свитка мне было известно; и раз даймё Клана Тени поручила мне добыть его, значит, она ожидает какой-то серьезной напасти сверхъестественного толка. Что подтверждает моя встреча с целой стаей аманодзяку неподалеку от храма, но о самом свитке это ничего не говорит. Драконья молитва. Что это, древняя реликвия невероятной силы? Бесценная священная рукопись, утраченная в веках? Я все гадал, что это может быть и почему кому-то понадобилось отправлять целое полчище мелких демонов и, по словам Юмеко, еще и óни, одного из самых сильных обитателей Дзигоку, чтобы его достать.

Но это было не моего ума дело. Моя задача в том, чтобы добыть свиток вне зависимости от того, что в нем написано, вне зависимости от того, кто за ним охотится.

– Обратите внимание на предупреждение моего хозяина, Каге-сан, – помрачневшим голосом продолжил ёкай. – Большинство смертных, ищущих Драконью молитву, знают слишком мало и потому не представляют угрозы. Они слышали отрывок легенды, и, возможно, им этого хватило, чтобы попытаться собрать все фрагменты свитка, но их знание весьма ограничено. Они слепо движутся в кромешном мраке, толком ничего не смысля. Но есть один соперник, которого стоит опасаться убийце демонов Каге. Тот, чья сила может сравниться даже с мощью Камигороши. – Он бросил взгляд на мой меч, будто опасаясь оскорбить его, а потом понизил голос почти до шепота. – Когда-то давно на этих землях жило существо, ставшее сущим проклятием для Ивагото. Даже сегодня его имя внушает страх и презрение. Это ненавистное создание называли множеством разных имен, но большинство помнит его как Генно, Владыка демонов.