Листая страницы сербской истории… - [130]
Таким образом, перед нами совершенно чёткий механизм по отбору кадров в КУНМЗ для коминтерновских спецшкол и советских спецслужб (ОГПУ, Разведуправление Красной Армии). Кадровик К. Мразович встречает югославских студентов, помогает им писать биографии, даёт псевдонимы, попутно отбирая наиболее перспективных. Затем, после изучения соответствующими органами, они переходят на попечение Б. Масларича и начинают «бегать в противогазах» и «расчищать снежные завалы». Во главе угла находится Отдел кадров, тождественный «секретному отделению» в КУНМЗ.
В заключение приведём небольшую цитату из «Материалов к биографии» В. Дедиера. Тито рассказывал ему, что в Москве «… серьёзно набросился на военную литературу, штудировал из русских писателей Фрунзе, много читал немецких классиков, Клаузевица и других. Таким образом, во время своего пребывания в Москве Тито во многом расширил свои знания по военной проблематике». Нам представляется, что это тот минимум информации, связанный с обучением Иосипа Броза в «Партизанской академии», который Дедиер смог поместить в биографию Тито…
Иосип Броз покидает Советскую Россию в конце 1936 г., начинается период его жизни, когда он перемещается между Веной, где находилось ЦК партии, Парижем, где Тито участвовал в отправке международных добровольцев на гражданскую войну в Испании, и Москвой, куда его время от времени вызывали. На этот период его биографии (1937–39 гг.) приходятся, помимо всего прочего, и период сталинских «чисток», когда практически всё руководство КПЮ было репрессировано, однако Иосипу Брозу удалось уцелеть. Если мы принимаем на веру версию об обучении Броза в «Партизанской академии», а также о его тесных связях с советскими спецслужбами, то ответ на вопрос, почему он уцелел, становится более или менее очевидным: Тито сам в значительной степени являлся частью советской охранительно-карательно-разведывательной системы. После ареста руководителя партии Милана Горкича, в период 1938–39 гг., руководство партией фактически осуществляется Иосипом Брозом и Стеваном Лиличем, руководителем партийной «техники» (ответственным за конспирацию и связь с Москвой). Лишь в 1940 г. Тито становится формальным руководителем югославских коммунистов.
Однако Иосип Броз не стал бы единственным в своём роде уникальным государственным деятелем, не стал бы Маршалом Тито, если бы не Вторая мировая война. Именно во время войны ему удалось стяжать тот авторитет и популярность, которые позволили ему не только возглавить Югославию, но и бросить вызов Иосифу Сталину. Оставляя в стороне собственно ход боевых действий и вопросы тактики титовских партизан, мы хотели бы обратить внимание на деятельность партизанского Агитпропа, в частности, отдела, который по коминтерновским лекалам занимался созданием образа народного вождя. У нас есть все основания полагать, что работа над имиджем Тито началась уже во время Второй мировой войны, и тогда же образ Тито впервые был внедрён в общественное сознание. Как человек, имевший непосредственное отношение к Коминтерну, Иосип Броз Тито прекрасно понимал значение агитации и пропаганды как для деятельности коммунистической партии, так и для партизанского движения. При руководстве титовских партизан существовал отдел Агитпроп, которым руководил будущий диссидент Милован Джилас.
Скульптор Антун Августинчич лепит бюст Тито (1944 г.)
При этом в литературе практически не упоминается о том, что наряду с Агитпроп-отделом при партизанском штабе существовало подразделение, занимавшееся, как это назвали бы сейчас, имидж-менеджментом Тито. При Тито находились фотограф и кинооператор Жорж (Григорий) Скригин, скульптор Антун Августинчич, поэты Радован Зогович и Стефан Митрович. Эта группа, в отличие от агитпроповцев Джиласа, была ответственна не за пропаганду коммунистической идеологии и антифашизма, а именно за имидж Тито. Старшим в группе являлся Зогович, а курировал работу имиджмейкеров уже упоминавшийся в этой статье Моше Пияде.
Вряд ли какой-либо другой лидер партизанского движения может похвастаться тем, что в перерывах между боевыми действиями его бюст лепил один из выдающихся скульпторов страны. Немало времени отнимала у Тито и художественная фотосъёмка, которой занимался Скригин[295]. В интервью черногорскому журналисту Боро Кривокапичу Скригин рассказывал, что для имиджевого фото, которое планировалось отправить в Советский Союз и на Запад, Тито позировал ему три часа. В полевых условиях фотографу пришлось изрядно помучиться, чтобы выстроить подходящее освещение и добиться от Тито «художественного» выражения лица. Тем не менее Тито понимал важность хорошего «портфолио» и позировал Скригину беспрекословно. Отвозить фотографии Тито, сделанные Скригиным, западным союзникам должен был Иво Лоло Рибар, который, как известно, погиб и до цели не добрался. С ним пропали и фотографии Скригина. Узнав об этом, Моше Пияде сказал Скригину: «Напечатай эти фотографии заново. Союзники должны их получить, чего бы это ни стоило. Если не получилось отправить их с Рибаром, их отвезёт кто-нибудь другой…» В итоге фотографии английскому и американскому командованию передал Владимир Велебит, и вскоре портрет Тито – хрестоматийная фотография в тёплой шапке с пришпиленной к ней пятиконечной звездой – украшала обложку журнала «Лайф».
