Лишённые родины - [20]
Они почти не разговаривали. Своим пробудившимся женским чутьем Юлия понимала, что она ему не противна, однако их не тянуло друг к другу. Конечно, он довольно мил, и образован, и шутлив… Смогла бы она полюбить его? Жена ведь должна любить своего мужа и угождать ему… Ах, если бы он выбрал Антуанетту!
Прошло три недели их жизни в Петербурге. Наступило четвертое ноября (для русских — двадцать четвертое октября). Когда около шести часов вечера за Юлией послали, сказав, что мать зовет ее к себе, у нее захолонуло сердце. Это неспроста. Она вошла в комнату на ватных ногах, чувствуя, что вот-вот упадет в обморок. Там был Константин — бледный, потерянный. Шагнул к ней, молча поцеловал ей руку. Она смотрела на него, не зная, как отвратить неминуемое; черты его лица расплывались из-за слез, застилавших ей глаза; она услышала его сдавленный голос, донесшийся словно издалека: «Не правда ли, со временем вы полюбите меня?» Надо отвечать. «Да, — пискнула она, — я буду любить вас всем сердцем…» И разрыдалась.
Их поздравляли, благословляли… Матушка была счастлива, императрица довольна. Жизнь Юлии вновь переменилась: теперь она поступила под руководство баронессы Ливен, ее стали учить русскому языку и православному катехизису, ведь ей предстояло переменить веру и перейти в православие. Ей это было всё равно; ее пугало другое: что будет, когда она из невесты станет женой… Их с Константином заставляли больше времени проводить вместе. Он показывал ей ружейные приемы, порой, увлекшись рассказом об учениях, хватал за плечи и выкручивал ей руки. Однажды мать заметила на ее руке синяк. Юлия смутилась и покраснела, как будто в чем-то провинилась…
Как-то раз, рассеянно слушая болтовню фрейлин, Юлия вздрогнула, выхватив из разговора одно слово; ее словно ошпарило. Речь шла о чьем-то сватовстве, «и представляешь — она ему отказала!» Отказала!.. Могла ли она отказать Константину? Но нет, не может быть, чтобы они говорили о девице. Верно, это чья-нибудь матушка отказала ненадежному жениху…
…Барабаны снова выбивали дробь в глубине комнаты, куда Константин увел их от алькова. Проворно спрыгнув с кровати, Юлия шмыгнула за ширму и надела кружевной пеньюар, застегнув его под самое горло. Константин откинул крышку клавесина и звал ее к себе. Она повиновалась. Он стал насвистывать мелодию какого-то военного марша; барабанщики отбивали ритм.
— Spielen sie![2] — приказал он ей.
Юлия стала подбирать мелодию на клавесине; каждый раз, когда она ошибалась, трубач выдувал резкую ноту, и она пугалась еще больше. Когда с первым маршем было покончено, последовал второй; потом Константин запел какую-то русскую песню, Юлия совсем сбилась, а все четверо расхохотались — то ли словам песни, то ли потешаясь над ней… Когда они наконец ушли, она еще долго сидела в кресле, приходя в себя. Потом взглянула на каминные часы: четверть седьмого.
Отчего так холодно? Так ведь зима… Почему зима? Только что было лето… Ноги заледенели, никак не согреть, зубы стучат… Ручей переходили вброд, долго, потом шли вдоль берега… Там болото, туда нельзя… Сапоги… Кто снял с меня сапоги? Нет… Привал… костер… разведите костер… Где русские? Городенского послать… Стоять! Лошади не боятся… По моей команде! Огонь!.. Жарко… Зачем шубу, не надо… Пить… дайте пить…
Вода пролилась на грудь, намочила сорочку. Лицо расплывается мутным пятном. Чье же это лицо? Два лица. Одно усатое, другое в очках.
— You were talking again in your sleep[3].
Почему он говорит co мной по-английски? Ax да, мы же англичане. А во сне я говорил на каком языке? На польском? Усатый — генерал Колыско. А кто же рядом с ним?
— Это доктор Черилло.
— Здравствуйте, доктор. — Голос Михала звучал хрипло, и он откашлялся, прежде чем продолжить: — Я простудился дорогой…
— Боюсь, что это не обычная простуда, — ответил доктор также по-английски. — Я пропишу вам хинин. Пошлите кого-нибудь в аптеку и принимайте трижды в день.
Колыско пошел проводить врача, а Огинский бессильно откинулся на подушки. Он испытывал огромную усталость; волосы на лбу слиплись от пота, в глазах щипало. В дверь тихонько постучали, вошла молодая итальянка в чепце и переднике, держа в руках тазик с водой и губку. Тазик она поставила на пол возле кровати и быстро залопотала, показывая жестами, что Михалу нужно снять сорочку. Он безропотно позволил себя раздеть, не испытывая смущения; служанка обтерла его губкой, смоченной в теплой воде, переменила белье и ушла.
Теперь Огинский всё вспомнил. Он в Риме, в доме своей кузины Эльжбеты Радзивилл, урожденной Ходкевич. Они с Колыско выехали вдвоем из Венеции четвертого ноября, с английскими паспортами, направляясь в Неаполь, чтобы сесть там на корабль и к концу года быть в Константинополе. Равенна, Анкона, Лоретта, Витербо… В Рим он приехал уже больным.
Колыско осторожно заглянул в дверь.
— Ну? Как ты себя чувствуешь? — спросил он по-польски.
— Уже лучше, — ответил Михал, попытавшись улыбнуться. — Наверное, через пару дней… через неделю сможем двинуться дальше.
Колыско нахмурился.
— Не так всё просто. Для въезда в Неаполь нужно специальное разрешение сэра Актона, а он их выдает только по рекомендации римского правительства или иностранных послов.
Весной 1794 года Польша, уже во второй раз вынужденная отдать часть своих территорий России, Пруссии и Австрии, восстала под руководством Тадеуша Костюшко, героя Войны за независимость США, чтобы вернуть себе целостность и суверенитет. Остаться в стороне не мог никто: либо ты поддерживаешь восстание, не считаясь с жертвами, либо помогаешь захватчикам; патриот ты или верноподданный, в чужих глазах ты всё равно либо изменник, либо предатель. Что могут Польша и Литва одни против трех сильных врагов? Да еще эти вечные раздоры между поляками и неспособность действовать сообща… Восстание разгромлено, его вожди в плену, Суворов входит в Варшаву, проложив себе путь огнем и мечом.
В множестве книг и кинофильмов об Альфонсо Капоне, он же Аль Браун, он же Снорки, он же Аль «Лицо со шрамом», вымысла больше, чем правды. «Король гангстеров» занимал «трон» всего шесть лет, однако до сих пор входит в сотню самых влиятельных людей США. Структуру созданного им преступного синдиката изучают студенты Гарвардской школы бизнеса, на примере судебного процесса над ним учатся юристы. Бедняки считали его американским Робин Гудом, а правительство объявило «врагом государства номер один». Капоне бросал вызов политикам — и поддерживал коррупцию; ускользал от полиции — но лишь потому, что содержал её; руководил преступной организацией, крышевавшей подпольную торговлю спиртным и продажу молока, игорные дома и бордели, конские и собачьи бега, — и получил тюремный срок за неуплату налогов.
Почти двухвековая история семьи Рокфеллер, давшей миру промышленников, банкиров, политиков, меценатов и филантропов, первого миллиардера и одного из американских вице-президентов, тесно переплетается с историей США от Гражданской войны до наших дней. Их называли кровососами, а созданную ими крупнейшую в мире нефтяную компанию — спрутом, душившим Америку; считали кукловодами, управляющими правительством, — и восхищались их умением поставить на промышленную основу всё, даже благотворительность. Рокфеллеры коллекционировали предметы искусства, строили особняки — и вкладывали деньги в образование и здравоохранение.
Действие романа охватывает период с 1617 по 1643 год и основано на подлинных событиях. Всесильный временщик Кончино Кончики убит во дворе Лувра заговорщиками с ведома юного короля Людовика XIII, который наконец-то обретает всю полноту власти. Епископу Люсонскому предстоит пройти трудный путь, чтобы превратиться в великого кардинала Ришелье, а Мари де Роган, став герцогиней де Шеврез, будет плести против него заговоры, заслужив от короля прозвище Дьявол.
Арман Эммануэль дю Плесси, 5-й герцог де Ришельё (1766–1822), получил в России имя Эммануил Осипович и был запечатлен в бронзе как Дюк. Прапраправнучатый племянник знаменитого кардинала и внук маршала вынужден был покинуть родину во время революционных потрясений, добровольцем участвовал в кровопролитном штурме турецкой крепости Измаил, 24 года верно служил «приемному отечеству» — России, на посту генерал-губернатора боролся с косностью, невежеством и мздоимством, чтобы на месте захудалого поселка вырос цветущий город Одесса.
Джордж Вашингтон (1732–1799) вошел в американскую историю как «отец нации и спаситель Отечества». Герой Франко-индейской войны и американской революции, не очень удачливый плантатор, посредственный военачальник, не самый изощренный политик, он обладал качествами, редко встречающимися у государственных деятелей: был честен, бескорыстен и не властолюбив, чем снискал любовь народа, избравшего его своим первым президентом, и стал единственным главой США, избранным единогласно.История жизни Вашингтона, изобилующая передрягами, победами и поражениями, разворачивается на фоне борьбы британских колоний за независимость и становления американской государственности, разоблачения шпионов и подготовки похищений, переплетения судеб выдающихся деятелей бурной эпохи, друзей и врагов главного героя.
Роман Дмитрия Конаныхина «Деды и прадеды» открывает цикл книг о «крови, поте и слезах», надеждах, тяжёлом труде и счастье простых людей. Федеральная Горьковская литературная премия в номинации «Русская жизнь» за связь поколений и развитие традиций русского эпического романа (2016 г.)
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.