Лишенное формы - [48]

— Что ж, по крайней мере на моей совести одной смертью меньше.

— Не говори так, Коннор. Ты никого не убивал.

— Не убивал? Из-за меня погибли Робин и Танси. Я использовал их в качестве наживки. Самоуверенного мальчишку и деревенскую простушку.

— Перестань думать только о себе. Хватит. Проблема в другом.

— Как ты можешь быть такой равнодушной, — пробормотал я, пытаясь потушить вспыхнувшую злость.

— Дело не в равнодушии. Просто я не воспринимаю все происходящее как нечто личное. Думать нужно не о том, что под сомнением твои способности и возможности, а о том, что существует реальная угроза твоему сердцу. Ты не должен упускать из виду перспективу.

Я развел беспомощно руками.

— Каждый раз, когда ты меня бесишь, у меня почему-то возникает желание попросить прощения. Как тебе это удается?

Она улыбнулась.

— Просто я всегда права. Как ты себя чувствуешь? Не против немного прогуляться?

— Слабость есть, но если приглашаешь…

— Приглашение — это наполовину честь и наполовину обязанность. — Она поднялась и взяла меня за руку. Я заставил себя встать, испытав легкое головокружение, которое тут же прошло. Мы вышли на улицу.

— Куда пойдем?

— Отдать долг.

Предрассветный воздух был прохладен. В такое время тишину этой части города почти ничто не нарушает. Небо на востоке уже светлело, когда мы достигли Бикон-стрит и, пройдя через старые железные ворота, зашагали по мостовой. Пустой бетонный водоем в конце аллеи казался кремово-серым под тусклыми уличными фонарями. Под ногами похрустывали камешки и битое стекло. Мы перешли на другую сторону, к холму. Бриаллен взяла меня за руку и повела вверх по склону. Небольшую полянку на вершине окружали редкие деревья. Мы остановились на краю ее.

Утреннее затишье нарушало негромкое пение. Печальная мелодия то нарастала, возносясь ввысь, то стихала, опускаясь к земле. Из невысокого кустарника на другой стороне поляны вышли шесть или семь флитов. Крылья их зыбко мерцали в серых сумерках. В одном из них я узнал Стинкворта. На головах у них были красные шапочки, в руке каждый держал букетик зеленых листьев мирта. Они несли сплетенные из травы и зеленых побегов похоронные носилки, на которых лежала Танси. На обращенном к небу лице застыло выражение покоя, хрупкие серые крылышки обвивали тело подобно савану.

Поднявшись на самую вершину, процессия остановилась. Носилки опустили на землю, и флиты двинулись вокруг них медленным хороводом, обкладывая тело букетами листьев. Завершив церемонию, они исчезли, словно растворились в воздухе, и на вершине остался один Стинкворт. Из рукава туники он достал маленькую чайную розу, положил цветок на грудь Танси и тоже исчез.

Не говоря ни слова, Бриаллен тронула меня за руку, и мы спустились с холма. Возвращались молча. Что бы ни говорила Бриаллен, я не мог не чувствовать себя виновником только что завершившейся церемонии. Мы уже подошли к дому, когда перед нами появился Стинкворт.

— Спасибо, что почтили, — произнес он с легким поклоном.

Бриаллен поклонилась в ответ.

— Мне очень жаль, Джо, — сказал я. — Понимаю, как тебе нелегко.

Он вяло пожал плечами.

— Я сделал что положено, не больше. Такого не должно было случиться. Флиты умирают нечасто и определенно не в результате бессмысленного убийства. Тот, кто это сделал, преступил черту.

Никогда раньше я не видел Стинкворта серьезным и церемонным. Он совсем не походил на того капризного, чудаковатого шутника, каким я привык видеть его за долгие годы. Стало немного не по себе. Не зная, как вести себя с ним, я неловко переминался с ноги на ногу, пока не решился наконец задать главный вопрос.

— Ты хорошо его рассмотрел?

— Да, — бесстрастно ответил Стинкворт. — Подходит под то описание, что есть у тебя. И еще он очень силен.

— Идем с нами, Джо, — предложила Бриаллен. — Тебе нужно отдохнуть.

Глаза его вспыхнули вдруг белым светом, крылья забились, крохотное тельце задрожало, словно через него пропустили заряд энергии. Отлетев на пару футов, Стинкворт выхватил и вскинул меч. Лицо его застыло в гримасе решимости.

— Нет, госпожа. Отдыха не будет. Этот выродок — мой.

И он исчез.

Глава 9

Меня обожгло злостью.

— Верни его. Верни его сейчас же.

В какой-то момент, когда взгляд ее ушел в светлеющее небо, я решил, что она призывает Стинкворта, но потом Бриаллен взяла меня за руку и решительно втянула за собой в дом.

— Пусть летит. Нам всем необходимо успокоиться. Для одной ночи волнений вполне достаточно.

Я шагнул в сторону.

— Он обнажил меч на твоем пороге!

Она посмотрела мне в лицо. Тонкие морщинки у глаз стали заметнее, черты обострились сильнее обычного.

— Коннор, у меня нет ни малейшего желания спорить из-за каких-то древних правил. Ему больно. Он злится. У него на глазах погибла соплеменница. Зачем ставить его в неудобное положение бессмысленными придирками?

— Придирками? Он нанес тебе оскорбление. Нарушил закон гостеприимства, вынув оружие в твоем доме!

Бриаллен покачала головой.

— Во-первых, он не переступил порог и, строго говоря, не был в доме. Во-вторых, он еще раньше отклонил мое приглашение войти. И в-третьих, я тоже не находилась в доме, когда это случилось, так что с формальной точки зрения никакого нарушения закона гостеприимства не произошло. Оставь его в покое.