Лишь любовь разобьет тебе сердце - [81]

Дре выбирает небольшую фигурку волка, он застыл и выглядит так, будто вот-вот завоет. Я нахожу маленький кактус, очень похожий на настоящий, вплоть до мелочей. В нем даже есть небольшое дупло, в котором сидит крошечная сова.

– Теперь у тебя всегда с собой будет частичка пустыни, которую можно взять, куда бы ты ни направилась, – говорит Рут и зажимает кактус у меня в ладони.

Глава 67 Весна

ДНИ СТАНОВЯТСЯ ТЕПЛЕЕ и длиннее. Теперь я едва ли вспоминаю о Сете. Он все еще ошивается вокруг нашей компании, но его легко игнорировать. Их отношения с Либби то затухают, то вновь разгораются, но даже это меня не беспокоит. Основную часть времени я провожу с Дре и Заком, а также с другими нашими друзьями. Меня совсем не волнует, с кем я пойду на выпускной или как меня на него пригласят. Я просто хочу получить удовольствие от последних недель в школе.

Одним субботним утром в апреле я ем кукурузные хлопья на завтрак, а мама рядом со мной разбирает почту. Мы проводим гораздо больше времени вместе, и не только по средам, когда ездим в дом престарелых. Внезапно мама останавливается и поднимает толстый белый конверт.

– Рейко, что это?

На конверте миллион наклеек и марок, как будто он прилетел издалека. Например, из Японии. Я готовлюсь к еще одному отказу, и на этот раз принять его будет еще сложнее, потому что рядом и моя мама тоже, но отец уже берет конверт из маминых рук. Он скорее похож не на конверт, а на посылку.

– Рейко! Думаю, ты поступила! – говорит он.

– Поступила куда? – говорит мама, заглядывая ему через плечо.

Папа не слушает. Он разрывает конверт, а мне хочется исчезнуть, потому что отказ – сам по себе болезненное явление, не говоря уже о таком публичном отказе…

– Ты поступила! Поступила! Рейко! Тебя приняли в университет Темпл.

– Темпл в Японии?

Мамин голос полон напряжения. Я беру посылку из папиных рук.

– Я подумала… что раз они так и не послали мне электронное письмо, то я не поступила. Не ожидала, что они отправят его обычной почтой, тем более так поздно.

Папа улыбается во весь рот и практически подпрыгивает от радости.

– Наверное, поздно начали рассылку.

– Но… это же так далеко, – говорит мама.

Отец обнимает маму за плечи одной рукой. Я закрываю глаза, чтобы не видеть ее лица.

– Она же не будет жить дома вечно. Если это будет не Япония, так какое-нибудь другое место на Земле, – мягко говорит папа.

Я думаю о других университетах, в которые меня приняли. Папа был прав: мне есть из чего выбрать. Среди них есть и хорошие колледжи, но ни один не вызывает во мне столько положительных эмоций. Университет в Японии. Уехать и жить одной. Крошечная искорка желания, всегда глубоко спрятанная внутри, оживает и согревает меня. Дает мне силы.

– Я хочу поехать в Японию, – говорю я. Потрясенная мама присаживается на стул. У папы в глазах блестят слезы. – Но только, пап, это желание не связано с тобой. То есть я, конечно, рада, что ты будешь счастлив, но… Я всегда хотела туда поехать. Я, наверное, просто… скрывала это. Потому что чувствовала себя плохо. Испытывала чувство вины. И не хотела лететь через океан. Но теперь, мне кажется, я справлюсь, – я делаю глубокий вдох. – Даже без Мики.

– Именно этого она бы и хотела, – говорит папа.

– Знаю, – говорю я. – Но я не поэтому хочу поехать туда учиться. Нельзя всю жизнь жить ради нее. Я могу жить только ради себя.

Мама обнимает меня:

– Таково было бы и ее желание.

Я не видела Мику с того самого дня на пляже. Нужно поговорить с ней обо всем, все рассказать. Кажется, я знаю, где она. Знаю, куда мне за ней идти.

Глава 68 Весна

Я ОДНА САЖУСЬ В МАШИНУ. И выдвигаюсь на запад. Еду, еду, еду. Еду прочь из пустыни. Еду до тех пор, пока внезапно передо мной не вырастает океан. Пляж принадлежит только мне. Я снимаю сандалии и, держа их в руке, наступаю на песок. Он жжет мне ступни. Он мягче песка в пустыне. Мягче и мельче. «Рейко, Рейко, – зовет меня море. – Рейко, Рейко…» Я иду на зов. Шагаю по песку, глядя прямо перед собой, на уровне линии горизонта. Хватаю воздух ртом, когда холодная вода целует мои ступни. На секунду меня охватывает страх, но потом я глубоко вдыхаю и делаю еще один шаг, а потом еще один, пока вода не доходит мне до колен.

Над головой кричат чайки, вода очень холодна, солнце припекает, и на моем сердце такая тяжесть, что, кажется, оно вот-вот разорвется. Эта тяжесть копилась годами, и теперь холодная вода будто бы пронзает его, потому что сердце, наконец, разрывается, но мне не больно, я испытываю облегчение. А может быть, оно и не разорвалось, а, наоборот, срослось воедино. И Мика уже рядом со мной. Здесь нет никого, кроме нас. Мы стоим плечо к плечу по колено в воде.

– Я по тебе скучала, – говорю я.

– И я по тебе скучала, – отзывается она.

– Я поступила в университет Темпл, – рассказываю я.

– Знаю, – отвечает она. – И очень тобой горжусь.

– Япония так далеко. Это убьет маму.

– Нет, не убьет. С ней все будет хорошо. И с тобой тоже.

– Думаешь, мне стоит туда поехать?

– А ты сама что думаешь?

– Я скучаю по тебе, Мика, – повторяю я.

– Это не причина не ехать в Японию, – отвечает она. – Не причина не жить своей жизнью.