Лирика для всех - [4]
Автор понял мою подсказку правильно. Он переставил строфы и ограничился изменением лишь одной строки – в ней лирический герой собирается ступить на порог избушки. Тем не менее, стихотворение полностью преобразилось.
Прояснилось место действия в пространстве. Движение лирического героя стало легко представить, оно дало связь отдельным частям изображаемого. Впечатлением цельности повеяло от общей картины.
К сожалению, некоторые начинающие авторы относятся к своим трудам полурелигиозно: Их идеал – верующий в автора почитатель, а не читатель со здоровым воображением. Труды, вышедшие из-под их пера, подобно священным индийским коровам, не терпят обычного обращения.
Недавно ко мне обратилась писательница из Нефтеюганска. Предварил нашу встречу телефонный звонок из мэрии. Звонила сама писательница. Она объяснила, что находится в нашем городе проездом, ей посоветовали обратиться ко мне, и попросила о встрече.
Пришла невысокая женщина лет сорока. Она сразу же огорошила меня признанием, что чувствует себя как на медицинском приеме. Впрочем, последующий разговор был недолгим. Попросив ее показать рукопись, я получил подборку разнородных листочков. Тут были наклеенные на бумагу мятые газетные вырезки, ксерокопии, машинописные и рукописные страницы в самом причудливом сочетании.
Признаться, за годы работы в литобъединении приходилось видывать и не такое, поэтому попытался внимательно ознакомиться с текстами. Увы, даже слабого намека на связный текст я не обнаружил. Зато пришлось выслушать опасение поэтессы, не станет ли она жертвой плагиата. Потом она заявила, что не желает менять в своих текстах ни строчки. Когда она еще добавила, что весь этот материал находится на каком-то засекреченном сайте в Интернете, осталось только пожать плечами и распрощаться.
Провожая даму к выходу, я нечаянно бросил взгляд на ее обувь. Исключительное внимание к духовному творчеству, довело эту женщину до полного презрения ко внешнему виду. Туфли расползались по швам, из которых торчали какие-то не совсем чистые ремешки. Передо мной был образ законченной графоманши.
К сожалению, подобные личности встречаются не так уж редко.
Некоторые черты авторской глухоты и нетерпимости встречались, наверное, у всех классиков. Вспомним, например, резкое неприятие Шекспира Львом Толстым, переписку Клюева и Есенина. А милые прелести, испокон делящие русскую литературу на «западников» и «славянофилов», «интеллектуалов» и «деревенщиков»?
Напротив, многолетнее общение с любителями самодеятельного литературного творчества показывает, что в основном это люди самокритичные, уравновешенные, дружелюбные. Те из них, кому скорее удается преодолеть личные пристрастия и познать вкус настоящей литературной работы, легче добиваются значительных успехов. Они пополняют впоследствии стан профессиональных писателей.
Свободное обращение с поэтическими средствами, как с могучими инструментами литературного творчества дается многим далеко не сразу. Кому-то помогает музыкальная одаренность, кому-то элементарное филологическое образование. Вот пример удачи Виктора Кононова. Аллитерация в стихотворении «Буря», позволяет ему ярко передать звуковые ощущения от переживаемой грозы:
Аллитерация (опора стиха на особый согласный звук или повторяемую комбинацию звуков) позволила развернуть звуковой образ грома. В сочетании «Р» с согласными «Г» («К», «Х») отражаются первые, резкие удары, а в последнем стихе «Р» звучит более одиноко, что позволяет передать слабые, отдаленные раскаты.
К сожалению, стихия обыденной речи руководит начинающими авторами порою так властно, что вытесняет из их стихотворений не только аллитерацию, но и другие красоты, оставляя только любезную всем рифму, да намек на стихотворный размер.
«Кровь с молоком» или молоко с кровью
Часто начинающие авторы заявляют: «В такой-то газете опубликовано очень слабое стихотворение. Печатают же такие вещи! А почему мое стихотворение нельзя сразу напечатать? Отчего мне отказали?»
Обычно приходится пояснять, что не все журналисты и редактора сведущи в поэтическом искусстве. Не всегда иное замечательное стихотворение соответствует направлению, выбранному печатным органом. А в последние годы весьма актуальной стала необходимость СМИ зарабатывать на рекламе, что порой не оставляет поэзии вообще никакого места.
Приходится объяснять разницу между газетной и журнальной публикациями, а так же публикацией поэтической книги.
Обычно такое разъяснение помогает понять, что поэзия есть нечто особенное по сравнению с иными видами художественной речи.
Часто я добавляю, что среди читателей всегда найдется человек искушенный в поэтике, поэтому равняться следует именно на него, а не на того, кого рифмованные строчки привлекают только изредка.
По-моему, самый искушенный читатель является и самым доброжелательным. Поэтому он терпеливо переносит недостатки, встречая многочисленные рифмованные поделки на радио, телевидении, в местных газетах. Он знает, что с таких поделок начинали когда-то и самые выдающиеся таланты.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга стихотворений известного югорского поэта Сергея Сметанина о родной природе, лирические признания и размышления о прошлом и настоящем Югры, Сибири и России.Книга рассчитана на подростков, неумолимо взрослеющих мальчишек и девчонок, испытывающих огромное желание прикоснуться ко всему критическим взглядом, примериться к окружающей их изменяющейся действительности.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».
Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.