Линейные корабли «Ришелье» и «Жан Бар» - [25]
В 0904 очередной залп упал в 50 метрах от левого борта "Жана Бара", а спустя две минуты корабль содрогнулся от двух прямых попаданий в барбеты ГК. Снаряд, попавший в барбет башни I, срикошетировал от левого края горизонтального участка 150-мм брони между боковой стенкой боевого отделения и краем барбета и улетел в город, снеся, как бы между прочим, 90-мм учебную установку слева от башни. Большой кусок 150-мм брони загнуло вверх и он заклинил башню, лишив ее возможности вести стрельбу по движущимся целям. Пришлось срезать сорванную броню газовыми горелками, что удалось сделать только к 1824 (1724 ). Второй снаряд того же залпа попал справа под острым углом в барбет башни II. При рикошетировании он потерял дно и взрыватель. Лишившись возможности взорваться, он, тем не менее, пробил две палубы, срикошетировал вдоль главной броневой в сторону кормы (в районе отсека J в палубе осталась вмятина глубиной 90 мм), разрушая на своем пути все переборки. Он прошел через унтер- офицерские каюты и кают-компанию, остановившись только рядом с броневым барбетом правой кормовой 152-мм башни (башня V). Этим снарядом был убит старший офицер корабля капитан де корветте Куер. Из-за появившегося дыма пришлось эвакуировать прислугу погребов 90-мм орудий правого борта.
В 09 0 пятый и последний снаряд попал в корму – в двух метрах перед правой катапультой. Он прошел через 16-мм верхнюю палубу под углом к горизонту 25° и продолжил путь к ДП корабля, пробив несколько переборок и 100-мм палубу между кормовым траверзом и рулевым отделением, пока не взорвался в балластной цистерне отсека "R". Кормовой пост управления был полностью уничтожен, а отсек ручного рулевого привода получил новые повреждения. Осколок головной части снаряда проделал пробоину в обшивке левой балластной цистерны и вылетел наружу через левый борт возле киля, из-за чего этот отсек также затопило. Вода проникла и в главный румпельный отсек позади балластной цистерны левого борта и в помещение ручного привода руля .
Попадание №4 (2)
Попадание №5 (3)
Попадание №6 (4)
Попадание № 7 (5)
Несколько 406-мм снарядов, миновавших "Жан Бар", подпалили пристань и находившиеся рядом торговые суда, потопив два из них. Третье судно загорелось от 203-мм снарядов "Тускалузы", а всего в коммерческой гавани затонуло 10 транспортных и пассажирских судов, из экипажей которых 40 человек погибло и 60 было ранено. Проходившие там же ремонт механизмов лидер и два эсминца получили серьезные повреждения. Но еще меньше повезло 2-й Легкой эскадре, в 9 часов попытавшейся выйти в море. Два эсминца затонули на внешнем рейде, а остальные крейсер, лидер и три эсминца, полностью разбитые и охваченные пожарами, нашли свой конец в гавани – кто опрокинулся, кто приткнулся к берегу, кто затонул на мелкой воде с тяжелыми потерями в экипажах. Только на одном крейсере "Примоге" имелось 90 убитых и 200 раненых.
В 12 и 12 47 (11 40 и 11 47 ) на гавань было совершено еще два налета пикировщиков, но "Жан Бар" новых повреждений не получил. К вечеру его башня вошла в строй – корабль мог стрелять, но не мог двигаться.
В течение 9 и 10 ноября, несмотря на отчаянное сопротивление французов, американские войска продвигались вдоль шоссе Федала-Касабланка. Днем 9- го "Жан Бар" выпустил по береговым целям около 250 90-мм снарядов, но ГК в действие не вводил, приберегая его на крайний случай и не раскрывая до конца свои козыри. Раненный адмирал де Лафонд пытался собрать новое соединение из кораблей, еще способных провернуть винты, чтобы выйти на помощь своим войскам. 10 ноября удалось вывести из гавани только два сторожевика (шлюпа), которые около полудня обстреляли местность перед наступавшей американской пехотой. Адмирал Хьюитт принял эти два кораблика за авангард более мощных сил и послал против них флагманский тяжелый крейсер "Огаста" ("Augusta") и 4 эсминца. Американцы еще не знали о практически полном уничтожении 2-й Легкой эскадры, но самоуверенно полагали, что "Жан Бар" полностью выведен из строя.
В 1239 (1139 ) сблизившись до 18300 м, крейсер открыл огонь по шлюпам. А спустя две минуты, когда американские корабли находились в 16200 м от "Жана Бара", линкор внезапно открыл огонь главным калибром. Всего за 10 минут он выпустил 9 двухорудийных залпов и последние три накрыли "Огасту". Водой от всплесков на крейсере залило мостик и посты наблюдателей и, не желая рисковать, американский корабль в 1245 отвернул и быстро покинул поле боя. В открытый эфир понеслись радиограммы с "Огасты": "Жан Бар" закамуфлирован под желтый цвет соседних зданий… Немедленно заставьте его замолчать и уничтожьте все вражеские корабли вне гавани!"
"Жан Бару" дорого пришлось заплатить за стрельбу по "Огасте". Уже в 1558 (1458 ) 9 "донтлессов" с "Рэйнджера" с пикирования сбросили на него 454-кг бомбы. Одна попала в ошвартованную с левого борта водяную баржу, так что линкору достались только осколки, но две угодили прямо в корабль. И если первая, попавшая в кромку палубы в носу с правого борта (район 207-го шпангоута), причинила не очень большие повреждения (сорвана обшивка, пробоина размером 20x5 м, вспучена палуба и волнолом, уничтожены шпили, якорные цепи и кубрики команды, небольшой пожар в отсеке "D"), то вторая… Она попала в место, уже поврежденное бомбой и 406-мм снарядом – перед правой катапультой (отсек "О"). От взрыва разрушило 30-метровую секцию верхней палубы по правому борту от окончания кормовой надстройки до кожуха платформы катапульты (часть настила даже "натянуло" на эту платформу) и полностью уничтожило бортовую обшивку между верхней и главной броневой палубами. Начавшийся сильный пожар проник в отделение кормовых турбогенераторов и для борьбы с огнем, которая длилась 5 часов, пришлось привлечь не только пожарные и спасательные суда, но и городских пожарных. Большая часть использованной при тушении пожара воды (около 1000 т) через пробоины в палубах попала в помещения ниже ватерлинии. Отсек кормовых генераторов полностью затопило, а кормовое машинное отделение пришлось эвакуировать из-за сильного задымления через вентиляционные каналы и воздухозаборники. Корабль кормой сел на грунт. Вода из затопленных отсеков по тоннелям электрических кабелей проникла в кормовое МО и КО №2. Погибло 22 (1 офицер, 5 кондукторов, 16 квартирмейстеров и матросов) и ранено 22 члена экипажа.
Броненосный крейсер «Адмирал Нахимов» — один из интереснейших кораблей своего времени. При сравнении его с представителями такого же класса в русском и иностранных флотах бросалось в глаза его значительное превосходство в артиллерийской мощи. Кроме естественного чувства гордости за отечественное кораблестроение, возникает и недоумение — почему столь, казалось бы, удачный корабль не стал родоначальником целой серии башенных крейсеров с броневым поясом по ватерлинии, в других флотах появившихся много позже!
Что касается 18 японских тяжелых крейсеров, ставших предметом данной монографии, то первые из них появились в качестве 7100-тонных дальних разведчиков выходившего на океанские просторы флота и их проекты одобрили еще до подписания Вашингтонского договора. Тем не менее, и они создавались с оглядкой на британские крейсера-защитники торговли конца первой мировой войны типа “Хоукинс” (“Hawkins”), которых считают непосредственными предшественниками всех “вашингтонцев”. Построив 4 корабля с вооружением, заметно уступавшим первым «10000-тонникам» вероятных противников, японцы с лихвой компенсировали свое отставание в последующих двух сериях, за счет всевозможных ухищрений (а не брезговали они и нарушением договоров) давая им на 1 -2 орудия больше, чем у других, а также мощнейшее торпедное и авиационное вооружение.
Боевая деятельность японских тяжелых крейсеров в ходе войны на Тихом океане отличалась необычайно широким диапазоном решаемых с их помощью задач. Вряд ли какие-нибудь другие корабли Императорского японского, да и любого другого, флота участвовали в таком же большом количестве операций, часто заканчивающихся ожесточенными схватками. Трудно даже себе представить, насколько менее интересной для современного читателя была бы история второй мировой войны на море, если в ней не рассматривать события, так или иначе связанные с японскими тяжелыми крейсерами.
«Дюнкерк» и «Страсбург» запомнились не только тем, что стали первыми французскими капитальными кораблями, построенными после первой мировой войны. Они полноправно считаются первенцами нового поколения боевых судов- поколения быстроходных линкоров, ставших символом морской мощи в 30-40-х годах. Таким образом, в истории военного кораблестроения они могут претендовать на такое же почетное место, что и построенный после русско- японской войны английский «Дредноут». Ведь именно закладка «Дюнкерка» стимулировала новый виток гонки морских вооружений, конечно, не такой масштабный, как перед первой мировой войной, но вызвавший появление суперлинкоров доселе невообразимых размеров и мощи: кораблей типов «Бисмарк», «Литгорио», «Айова», «Ямато», «Ришелье» и других.
«Ришелье» и «Жан Бар» были самыми большими линкорами из когда-либо построенных во Франции — именно той стране, которой военно-морская история и обязана появлением в 1860 году первого мореходного броненосного линейного корабля. Волей судьбы оказалось, что именно «Жан Бар» стал, и скорее всего останется, последним в мире введенным в строй представителем этого класса кораблей, который почти столетие являлся олицетворением морской мощи.
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.