«Лимонка» и пять «лимонов» - [4]

Андрей взял их и оглянулся на дежурного, полагая, что надо расписаться за получение вещей. Но росписи никто от него не потребовал.

— Из-за тебя, раздолбая, Михалычу пришлось побеспокоить генерала, — тихо говорил Константин, стараясь, чтобы его голос не долетал до милиционера. — Сегодня всё утро не могли до тебя дозвониться… Родители твои изнервничались. Думали, под машину попал, в больницы звонили. А ты, оказывается, в ментовке… Делать тебе нечего. Дурью маешься от безделья…

Андрей, рассовывая вещи по карманам, направился к выходу из отделения. Константин зашагал за ним.

— Думаешь, Михалычу так легко было вытащить тебя отсюда? — гудел за спиной Андрея его негромкий голос. — А ведь вытащил, на расходы пошёл… Тебя, дурака, запросто могли на пять лет укатать…

Игнатов вышел на улицу. Щурясь от яркого солнца, дошёл до ближайшего угла, свернул за него и остановился. Достал сигареты.

— Ну так что? — рядом остановился Константин. — Что скажешь насчёт моего предложения?

— Какого предложения?

— У тебя водка всю память отшибла? — Константин уставился на него недовольно. — Михалычу надо подсобить в одном деле. Он платит крутые бабки.

Андрей неторопливо затянулся и выдохнул дым.

— Я же сказал, неохота мне ввязываться в ментовские дела.

— Это не ментовское дело. И потом… — Константин на секунду умолк. — Оно нужно прежде всего тебе.

— Что-то я не пойму.

— Тебе деньги нужны? Нужны. У тебя девчонка есть, невеста, а ты без работы шляешься. Дождёшься, что она тебя бросит такого!

Андрей, продолжая щуриться, оглядел брата с ног до головы. Тот был высок, выше него, статен, гладко выбрит, аккуратно подстрижен и одет, как всегда, с претензией на солидность. В костюм, несмотря на жару.

Этот его напускной лоск раздражал. Но ещё больше раздражала его улыбка — какая-то натянутая, самодовольная.

— Ну и что дальше? — буркнул Андрей.

— Нам с тобой на каждого по сорок тысяч баксов, — сказал Константин. — Хлопоты минимальные. Не надо никого убивать, бить или ловить. Работы на полдня всего.

Андрей, продолжая курить, с деланно скучающим видом посмотрел вдаль, где улица вливалась в широкий проспект.

— Интересно, — проговорил он, стряхивая пепел. — И что же это за работа на сорок тысяч баксов?

— Так я тебе сейчас и сказал, дожидайся, — ухмыльнулся Константин. — Дело нешуточное, насчёт него надо держать язык за зубами. И провернуть его должны только мы, поскольку мы одна семья и должны держаться друг друга.

— Но как я могу сказать, согласен я или нет, если не знаю, что от меня хотят?

— Ты в принципе скажи, согласен ты поработать пару часов за сорок тысяч баксов?

Голова Андрея гудела, мозги соображали плохо, но цифра, которую назвал Константин, впечатляла. Раздумывать особенно не приходилось. И всё-таки он выдержал паузу, чтобы брат не подумал, что он хватается за предложение.

Константин нервничал, поминутно вытирал вспотевший лоб, крутил в пальцах цепочку с автомобильными ключами.

— Ну так что?

— В принципе, согласиться я могу, — ответил наконец Андрей. — Но только в принципе. Я оставляю за собой право отказаться, если дело будет слишком тухлым.

— Если откажешься, то у нас с Михалычем есть на примете другой человек, он уж точно согласится. — Константин подошёл к брату почти вплотную и заговорил, понизив голос: — Мы хотим, чтобы эти бабки получил ты. Как-никак, ты нам не чужой. Я так и говорю Михалычу: зачем брать кого-то со стороны, когда у нас Андрюха есть? Надо дать парню подзаработать. Он, говорю, пацан надёжный, в случае чего не протреплется… Пойми, бабки сами плывут в руки! Дело ведь плёвое, мы его провернём в два счёта. Конечно, кое-какой риск есть, зато сорок тысяч зеленью!

— И что за дело?

Константин с усмешкой подмигнул, хлопнул его по плечу.

— Едем к Михалычу, он тебе всё расскажет.

«Четвёрка» стояла за углом. Константин уселся за руль, и через полчаса они были уже на Новоясеневском проспекте, где жил дядюшка Анатолий Михайлович.

Глава 3

Дверь им открыл сам полковник. Андрей, впервые попавший в его квартиру, с любопытством разглядывал дорогую мебель и антиквариат. Вместе с приятной прохладой по прихожей витали запахи дорогих духов, коньяка и ещё чего-то сладко-фруктового. Из боковой комнаты выпорхнула тонконогая красотка в лёгком халатике. Анатолий Михайлович схватил её за локоток и стремительно увёл в ту же комнату. Вернувшись к племянникам, он раскрыл перед ними другую дверь.

Одет полковник был не по-домашнему: в тёмные брюки, белую сорочку и галстук. Видимо, собирался куда-то ехать. Войдя вслед за молодыми людьми в комнату, деловым жестом показал на кресла.

— Давайте без церемоний. Садитесь.

Константин тут же развалился в кресле. Полковник остался стоять.

— Андрей согласен, но всё ещё мнётся, — сказал Константин. — Хочет, чтобы ему объяснили, что за дело.

Полковник кинул озабоченный взгляд на запястье и повернулся к младшему племяннику.

— Что у тебя за вид? — спросил он, оглядывая его. — Где ты так вымазался?

Андрей, досадливо поморщившись, отмахнулся.

— Подрался в клубе в пьяном виде? — продолжал спрашивать полковник. — С чего бы это?

— Вот именно, что в пьяном виде, — процедил Андрей. — И вообще я ничего не помню, башка до сих пор трещит.