Лилия и серп - [3]

И где пылал о разном миг и миг,

Весь призрак яви, как единый лик,

У звездного порога вдруг возник…

Мир пестроты, свершившей свой завет,

Облекся в прах без знаков и примет,

И на земле у сердца крова нет…

В твой звездный храм приотворялась дверь,

И ты, душа, раскрытая теперь,

Всю нищету отдельности измерь!

«Как срок дан искре, срок — волне…»

Как срок дан искре, срок — волне,

Так сердце мечется во мне…

Вот, алчное, в твоей тени

Зажглись нежданные огни!

Их трепет праздный, но живой

Своим забвением удвой…

Tвой жребий вплел в их знойный миг

Пыланье всех надежд твоих…

Умей беречь, умей продлить

Из молний сотканную нить…

Их цвет пустой возьми в свой путь,

Скитанью преданная грудь,—

Их цвет, что цвел лишь раз вблизи,

Сквозь слезы в далях отрази,—

И всю их пламенную ложь,

Тоскуя, в памяти умножь!

«В тревогах жизни, в час непрочный…»

В тревогах жизни, в час непрочный,

Свой жар лишь вешним снам предав,

Молись, душа, тропе восточной

И шелесту росистых трав…

Дышать тревогой переменной

Всему, что в яви, суждено,

И все, что было — колос тленный,

Отдавший Пахарю зерно…

И Суд веков замыслил строго,

Чтоб был лишь мигом беглый миг,

Чтоб билось сердце у порога

Свершений и надежд своих…

Но Зодчий дней, в любви суровой,

Торопит каждый взмах крыла,

Чтоб мука смерти жизнью новой

И новой юностью была…

И вечно-вечно свет поющий

Венчает тьму приявиших прах —

Молись, душа, заре грядущей,

Забрезжившей в твоих слезах…

НАПУТСТВИЕ

В глухом кругу пустынных дней

Будь тверд, будь скор,

Ведь много трудных ступеней

К вершинам гор…

В забвенных вихрях полноты

Замедли шаг,

У их смолкающей черты

Ты будешь наг…

И, исчерпав их хмель и шум,

В закатный миг

Ты не узнаешь гордых дум,

Ни снов своих…

И пусть прекрасен вешний луг

Росой цветов,

Их стройность древний грузный плуг

Измять готов…

И вдруг поникнет смертный сев,

Что цвел, как кровь,

И ты, светло на мир прозрев,

Ослепнешь вновь…

Где было пламя, тень падет

Вблизи, вдали,

И горько в грудь твою войдет

Вся скорбь земли.

В МОЕЙ СУДЬБЕ

В моей судьбе все царство праха было…

В моей судьбе

Так часто сердце падало, и стыло,

И знало вновь миг пламени в себе.

В рассветный час мне дан был кубок дрожи…

В рассветный час

Я принял посох смертных бездорожий,

Где пыль и зной равно встречают нас…

И в полдень мой — я с солнцем пламенею…

И в полдень мой

В полях земли упорствую и сею

С надеждою и верою немой.

А ввечеру я встречу тень в покое…

А ввечеру

Я в звездный храм свершение людское,

Как жатву праха, кротко соберу!

ЧУДОМ ТЕНИ

Чуть внятно дышит вечер поздний

И, дольний довершив предел,

Последний миг из часа розни

Отсталой искрой догорел…

И в слитной яви мир всечасный

Сошел на смертную межу,

И к звездной тайне, в Храм безгласный,

Я в думах праха восхожу.

И сердце, что в бреду боролось

И было в тлен облечено,

Вплетает ночь в свой звездный колос,

Как полновесное зерно…

И грудь, дрожавшая без крова

Средь смуты дня, — в дневном плену,

От чар ночных приемлет снова

Согласие и тишину…

Спеши ж расторгнуть чудом Тени

Всю боль и горечь дольних слез,

Кто в вещий час ночной ступени

Свой жребий к вечности вознес!

ВЕРУЮ

Credo quia impossibile.[10]

Gregorius VII, РМ

Знаю я в яви вселенной

Плач на рассветном пороге,

Путь человеческий в зное,

Длящийся ложно —

Знаю, как сердце земное

Хило во сне и в тревоге,

Немощно в радости бренной,

В скорби ничтожно…

Вижу я в смертной истоме

Годы, заботы и крохи

Блага, блаженство и рядом

Горе у двери —

Юность с седеющим взглядом,

Старость с проклятьем во вздохе,

В нищем и княжеском доме

Те же потери…

Снится мне в жизни, однако,

Цвет человеческой доли,

Сила души беспечальной

В мире и в споре,

Верую в жребий венчальный,

В царствие часа без боли,

В посох, ведущий из мрака

Вечные зори…

Верую, верую, Боже,

В сумрак, о звездах поющий,

Свет беззакатный, сулящий

Чудом страданья…

Верую в молот разящий,

В пламя и в меч создающий,

В жертву зиждительной дрожи,

В мощь упованья!

ЧАС ОБЫКНОВЕННЫЙ

Едва колебля пламя жизни пленной

Сквозь легкий сон души,

Плывет-струится час обыкновенный,

Как дым в тиши…

Немого сердца тень не ранит…

Мысль, как пчела

Из цвета в цвет, в былые дни заглянет,

И вновь дремота, как была…

И с каждым мигом длится безраздельно

Облекший явь покои,

Как смутный отзвук песни колыбельной

В судьбе людской…

И греет грудь пустыми снами

Насущный свет,

Как если б бездны не было пред нами,

Как будто тайны несказанной нет…

И дремлет ум. Ленив и своенравен

Его слепой досуг,

Как если б был всей бездне мира равен

Наш смертный круг…

ОГНЕННЫЙ НЕВОД

Учись у пламени живого,

Как в час ущерба вспыхнуть снова,

И в гранях полноты заметь,

Как в пепле часа должно тлеть…

Чтоб было время снова ало,

Исполни жребий искры малой,

И, пав на трут, обманешь тень,

И будешь весь — как красный день…

И в сонных гранях тьмы полночной,

Koгдa приспеет час урочный,

Змеись к дубраве в тишине,

И встанет дерево в огне…

А там, с шипеньем, в беге метком,

Струясь, звеня, по сучьям, веткам,

Сжигая боль твоих оков,

Ты расцветешь до облаков…

И дрогнув вдруг, над сном и тенью,

В просторе, преданном смятенью,

Земле поведает набат,

Как ты прекрасен и богат!

РАЗДУМЬЕ

Ты принял крест земного ига,

Весь свет и боль его постиг,

Когда впервые к чаше мига

Устами бледными приник…

Отведав сладости короткой,

Ты сеял слезы, пролил кровь,

И сам влачил невзгоду кротко,