Лики Срединного царства - [24]
Участие китайцев в пиратстве у собственных берегов подтверждается и законодательными актами. Например, одно из дополнений к цитированной выше статье из общеимперского свода законов, относящееся к концу XV века, гласит: «Каждый, кто покинет прибрежные места и выйдет на кораблях в море, не имея пронумерованного талона или приказания свыше, разрешающего выходить в море, и если он сделает это по уговору с влиятельными и сильными лукавцами, а также… тайно войдет в связь с пиратами и заодно с ними задумает набрать шайку, станет их пособником и будет грабить мирный люд, считается изменником и будет приговорен к обезглавливанию».
В середине XVI века у морского побережья Китая действовали 14 крупных пиратских формирований, возглавляемых китайцами. Центральное правительство в меру своих возможностей и необходимости боролось с пиратством, а заодно и с контрабандной, с его точки зрения, частной морской торговлей. Именно это затрудняло борьбу, делало ее непопулярной среди связанной с торговлей местной элиты и в конце концов определяло ее бесперспективность. Однако правительству удавалось добиться временных успехов. Вдоль берегов ставились гарнизоны, совершались патрульные морские рейды, а в случае надобности вводились в бой целые флоты. В частности, одно из значительных столкновений правительственных войск и пиратов произошло в 1419 году. Последние понесли поражение у берегов Ляодунского полуострова, потеряв 742 человека убитыми и 857 захваченными в плен.
Однако снижение накала противостояния у морских берегов достигалось скорее не оружием, а ослаблением политики «морского запрета». Так было в начале XVI века, когда китайское правительство смотрело сквозь пальцы на ее нарушение, передав контроль над заморской торговлей провинциальным властям, которые, как отмечалось, были весьма заинтересованы в ее развитии. Но терпимости центральной власти хватило ненадолго. Этому способствовали следующие обстоятельства.
Во-первых, к началу 20-х годов XVI века у берегов Китая появились первые португальские купцы и конкистадоры, пытавшиеся установить здесь свои правила игры. Во-вторых, произошел скандальный инцидент с японскими послами. В 1523 году в китайский порт Нинбо, куда обычно прибывали посольские миссии из Японии, приплыли сразу два представителя от двух различных японских магнатов — домов Хосокава и Оути. Каждый претендовал на собственное право представлять Японию. Посланник Оути — Судзэцу Гендо появился в Нинбо раньше. Но пришедший позже представитель Хосокавы Со Сокио, подкупив евнуха, занимавшего руководящий пост в Управлении торговых кораблей в Нинбо, получил дипломатическое признание и связанные с этим торговые преимущества. Тогда разгневанный Судзэцу со своими людьми напал на корабли соперника, сжег их и перебил команду и сопровождающих. Со бежал в город Шаосин. Преследовавший его отряд Судзэцу, будучи не в состоянии штурмовать стены Шаосина, отошел обратно в Нинбо, где стал жечь дома и грабить население. Японцы пленили одного из местных китайских военных чинов и ушли в море на захваченных китайских кораблях.
Произошедший инцидент вызвал возмущение в Китае. На имя императора посыпались доклады с предложениями вновь вернуться к политике «морского запрета», что и было сделано. Это вызвало новую активизацию пиратов у китайских берегов. Правительство отвечало контрмерами. Но, как отмечали современники тех событий, «частный выход в море и частноторговые связи невозможно прекратить, ибо там, где дело касается крупных прибылей, людей не остановить даже угрозой смерти».
В 40-х годах XVI века борьба с пиратами перерастает в своего рода необъявленную войну. Пираты объединяются в группировки, сильнейшими из которых были хуэйчжоуская во главе с Сюй Дуном и фуцзяньская во главе с Чэнь Сыпанем. Их соперничество приводит к выдвижению на первый план ВанЧжи. Он имел свой флаг и контролировал действия всех более мелких группировок. Пираты создавали свои базы на китайском берегу и близлежащих островах, совершали далекие походы в глубь прибрежных провинций, осаждали и брали многие города. Их флотилия однажды появилась даже у Южной столицы империи — Нанкина, куда они подошли по широкой и судоходной реке Янцзы. В трех провинциях — Цзянсу, Чжэцзяне и Фуцзяни, где особенно активизировались пираты в середине XVI века, ими было создано восемь постоянных баз, взято и разграблено 26 городов и 29 подвергнуто осаде.
Апогей противостояния пиратам приходится на конец 40-х годов XVI века и связан с деятельностью чиновника Чжу Ваня. В 1547 году он был назначен военным губернатором Чжэцзяна, а также начальником морской обороны Чжэцзяна и Фуцзяни с самыми широкими полномочиями в действиях против пиратов и португальцев, которые порой были тесно связаны между собою. Например, католический монах Жуан де ла Консепсион, известный под именем Чжан Лянь, был отнюдь не последним среди пиратских лидеров. Чжу Вань стал строжайшими мерами проводить в жизнь «морской запрет». По его приказанию китайский флот многократно вступал в сражения с пиратами и португальцами. К 1549 году побережье Китая оказалось наглухо блокированным от атак с моря.
Работа основана на оригинальных китайских источниках. Она посвящена рассмотрению наиболее типичных для позднесредневекового Китая направлений и методов внутриполитической деятельности императорского правительства. На примере конкретной деятельности центральной власти в самых разнообразных областях раскрывается, как традиционные китайские политические доктрины приспосабливались к реальным потребностям государственного управления. Автор прослеживает основные сдвиги, происшедшие в начале XV в. в политике Китая, и определяет место и значение этого периода в истории страны.
На материале китайских источников и научной литературы автор раскрывает основные черты и методы китайской внешней политики в отношении некоторых стран Юго-Восточной Азии в период позднего средневековья, начиная с падения в Китае власти монгольских феодалов (1368 г.) и кончая XVI в., когда вторжение англо-голландского капитала в страны Дальнего Востока положило начало новому периоду истории международных отношений в этом районе. Специальный раздел книги посвящен внешнеторговой политике Китая этого времени.
В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.
Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
В этой книге рассказывается о том, как строились отношения в крестьянской семье, как женились и разводились, как воспитывали детей. Каковы были повседневный быт, отношение к религии, устройство жилья, представления о гигиене. В чем заключалась сугубо женская обрядность. Что считалось личной собственностью женщины в имуществе двора, какую роль она играла в крестьянской общине и почему случались «бабьи бунты». А также — об интимной жизни крестьянки, узаконенных обычаем «ласках» свекра, проституции и женской преступности, о публичных — всей общиной — наказаниях провинившихся.
Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие.
Есть две причины, по которым эту книгу надо прочитать обязательно.Во-первых, она посвящена основателю ислама пророку Мухаммеду, который мирной проповедью объединил вокруг себя массы людей и затем, уже в качестве политического деятеля и полководца, создал мощнейшее государство, положившее начало Арабскому халифату. Во-вторых, она написана выдающимся писателем Вашингтоном Ирвингом, которого принято называть отцом американской литературы. В России Ирвинга знают как автора знаменитой «Легенды о Сонной Лощине», но его исторические труды до сих пор практически неизвестны отечественному читателю.
Быт дореволюционной русской деревни в наше время зачастую излишне омрачается или напротив, поэтизируется. Тем большее значение приобретает беспристрастный взгляд очевидца. Ольга Семенова-Тян-Шанская (1863 1906) — дочь знаменитого географа и путешественника и сама этнограф — на протяжении многих лет, взяв за объект исследования село в Рязанской губернии, добросовестно записывала все, что имело отношение к быту тамошних крестьян. В результате получилась удивительная книга, насыщенная фактами из жизни наших предков, книга о самобытной культуре, исчезнувшей во времени.