Лига запуганных мужчин - [92]

— Думаю… — Кейбот вытянул губы трубочкой, а затем продолжал: — Думаю, что все это удивительно хитроумная ерунда.

Вульф кивнул:

— Ничего иного я от вас и не ожидал. Полагаю, джентльмены, что точка зрения мистера Кейбота более менее отвечает взглядам всех вас, не правда ли? В таком случае я вынужден предоставить вам другую точку зрения. А именно: Чейпин не убивал доктора Бертона, я могу доказать его невиновность, и если дело дойдет до суда, он будет оправдан.

Этимон вызвал новый переполох. Вначале раздалось недоверчивое и удивленное гудение, выход которому дал Леопольд Элкас: он вскочил со стула, обежал письменный стол Вульфа, схватил его за руку и начал ее трясти вверх и вниз. Он бормотал что-то непонятное о справедливости и благодарности Вульфу, и какой Вульф чудесный, великий и знаменитый. О мании величия он не упомянул ни словом. Остальные были так заняты своими замечаниями, что не обращали на него никакого внимания. Майкл Эйерс катался со смеху, потом поднялся и направился к столу с напитками. Я тоже встал, намериваясь оторвать Элкаса от Вульфа, но в конце концов он сам присоединился к остальным.

Вульф успокоил их всех одним движением руки:

— Джентльмены! Прошу вас! Мне кажется, вы удивлены. Полагаю, что полиция и окружная прокуратура тоже будут удивлены, хотя им-то уж это не к лицу. Естественно, вы ждете от меня доказательств, подтверждающих мое заявление, однако для того, чтобы сделать это, я вынужден просить вас проявить побольше непредвзятости, чем это проявляется сейчас на лицах почти всех из вас. Не можете же вы стоять на стороне закона и одновременно быть предвзятыми, по крайней мере, если хотите продемонстрировать хоть какую-то долю рассудительности.

Я могу представить вам следующие факты. Во-первых, в субботу вечером за несколько минут до семи Пол Чейпин у себя дома снял трубку телефона. Звонил доктор Бертон, который попросил его немедленно приехать к нему. Через несколько минут Чейпин отправился на Девяностую улицу, куда прибыл в семь тридцать. Только вот с этим телефонным звонком не все в порядке. Прежде всего дело в том, что доктор Бертон ему не звонил. Это подтверждает его жена, которая категорически утверждает, что в субботу в это время ее супруг вообще никому не звонил. Потому следует сделать вывод, что было еще третье лицо, которое взяло на себя роль судьбы. Я вас понимаю, мистер Эдлер, и думаю, что подобное выражение я замечаю и на лице мистера Бауена. Вы хотели бы спросить, неужели я настолько глуп, чтобы поверить Полу Чейпину. Я не глуп, но я ему верю. Он сказал об этом телефонном звонке своей жене, а она рассказала о нем мне, это же подтверждает и телефонист домашнего коммутатора в том доме, где живет Чейпин.

Во-вторых. Обратите внимание на подробности того, что, согласно показаниям, произошло в переднем холле квартиры Бертонов. Бертон взял из ящика своего письменного стола пистолет и пошел в холл. Чейпин поджидал его там, отобрал у него пистолет, четырежды в него выстрелил, погасил свет, отбросил пистолет, а затем на карачках ползал в темноте и искал его. Вы только представьте себе эту сцену! Согласно показаниям миссис Бертон и горничной, доктор Бертон находился в холле не более шести секунд, возможно даже меньше. Бертон был крупным статным мужчиной, Чейпин же — тщедушный калека, к тому же из-за своего увечья он не в состоянии ходить без опоры. Так вот… предлагаю вам отсчитать сейчас шесть секунд. Одна… две… три… четыре… пять… шесть. Это было шесть секунд. За этот отрезок времени, а может быть — еще более короткий, калека Чейпин должен неизвестно каким образом вытащить пистолет из кармана Бертона, застрелить его, отбросить пистолет, доковылять до выключателя, погасить свет и дохромать обратно к столу, чтобы там упасть. Что вы об этом думаете, джентльмены? Меня интересует ваше объективное отношение к этому делу.

Леопольд Элкас вскочил. Его желтые глаза больше не укрывались глубоко в глазницах, а сияли, бросая торжествующие взгляды налево и направо. Он произнес громким ясным голосом:

— Каждый, кто хоть на мгновение поверит в нечто подобное, просто кретин. — Он взглянул на Вульфа. — Буду вынужден принести вам свои извинения, сэр, когда закончится весь этот детский сад. — И он сел.

— Благодарю, доктор Элкас. В-третьих, был ли у Чейпина хоть какой-то разумный повод погасить свет? Не буду задерживать ваше внимание, приводя разнообразные предположения только ради того, чтобы тут же их опровергнуть, составьте себе этот перечень сами, если у вас найдутся время и желание. Я лишь утверждаю, что поступки любого человека, даже убийцы, должны быть в определенной мере объяснимы. Верить в то, что Чейпин застрелил Бертона, а затем проковылял к стене, чтобы погасить свет, — значит верить в глупости. Сомневаюсь, чтобы кто-либо из вас мог в это поверить, не так ли?

Они смотрели друг на друга, словно у них не было своего собственного мнения и они старались узнать мнение соседа. Двое или трое покачали головами. Джордж Прэтт заявил:

— Я вам скажу, Вульф, во что верю я. Я верю, что мы наняли вас для того, чтобы вы загнали в угол Чейпина, а не для того, чтобы вы ему помогали.